Тридцать лет назад - 23 января 1983 года - во время гастрольного турне перестало биться сердце народного артиста России Семена Эйдинова.
Сцена Дворца культуры в Риге стала последней в его жизни. Зинаида Есакова, бывший директор Магнитогорской государственной хоровой капеллы, вспоминала: "Во время концерта Семен Григорьевич сидел в зале. Все шло хорошо. Уже в конце, после аплодисментов и вызовов на бис, слушатели стали просить, чтобы на сцену поднялся создатель такого замечательного коллектива. Он вышел, и капелла, повинуясь его жесту, запела хор "Славься!" Михаила Глинки. Я стояла неподалеку и смотрела, с какой энергией и удивительным вдохновением он дирижировал. Полетели цветы. Потом Семен Григорьевич спустился по лестнице в зал, вышел в фойе и сел на диванчик. "Мне плохо", - сказал он. Подъехавшая скорая уже не понадобилась…"
Более тридцати лет проработала с ним рядом Зинаида Яковлевна. Много интересного могла рассказать она: и о целинных дорогах начала 1950 годов, когда после концерта артисты выносили на сцену степного клуба раскладушки и устраивались на ночлег, и о маленьком северном городке поморов, где температура опускалась зимой ниже нуля на пятьдесят градусов. Вспоминались, конечно же, и лучшие залы Москвы, Ленинграда, других больших городов. Неудобства в пути и радость после удачных гастролей, дорожные "капустники" и каждодневная серьезная работа - все у них было вместе. А как рвались люди на концерты магнитогорской капеллы!
При жизни Зинаиды Есаковой в ее доме бережно хранились записные книжки, которые она вела с 1951 по 1983 годы. Сколько состоялось концертов, где, с какими оркестрами, кто дирижировал - все фиксировалось в этом бесценном материале. Впервые капелла гастролировала в Москве в 1956 году. Три года спустя там же, в столице, впервые в Союзе был исполнен "Реквием" Керубини…
Не так давно мне попалась на глаза запись студенческой поры. Речь шла о классном часе, на котором Семен Григорьевич вел речь об истории музыкального училища. "Я с отличием окончил консерваторию, -
рассказывал он с присущим ему юмором, - и готовился поступать в аспирантуру. Был ужасно рад. Ходил по Москве, и мне казалось, что я единственный дирижер, остальные - так себе. Тут из Магнитогорска приехала Лия Абрамовна Авербух, бывший мой педагог, и попросила на полгода заменить ее, то есть побыть директором музыкальной школы. Сказала, что у них есть и симфонический оркестр, и многое другое. В поезде она открылась, наконец, что в Магнитогорске нет ничего. Моему отчаянию не было предела".
Школа располагалась в бараке. У директора не было отдельного кабинета, а он мечтал быть чутким руководителем, вызывать педагогов к себе и расспрашивать об их жизни. И кто мог знать, сколько неприятностей будут доставлять административные дела.
Вскоре добились открытия музыкального училища. В войну оно, единственное в Советском Союзе, просуществовало на хозрасчете. Кочевали из помещения в помещение, провожали новобранцев на фронт. Концерты поднимали дух людей.
Эйдинов никогда не жалел, что попал в Магнитку. Он полюбил этот город, несмотря на то, что поначалу сочинял мрачные стихи, вел дневник и писал в Москву длиннющие письма. Нас всегда поражало, как удивительно хорошо он помнил все даты и как доверительно общался с нами, его учениками.
Сегодня имя Семена Эйдинова с гордостью носит Магнитогорская государственная академическая капелла, один из консерваторских классов. Его помнят и продолжают любить многочисленные ученики, служащие, как и он, искусству.
(
см. 3 фото »
см. 5 фото »
