ХОРОШИЙ ВЫПАЛ повод к встрече с преподавателем ритмики школы искусств № 6 Светланой Утовкиной: ее методика заняла четвертое место на всероссийском открытом конкурсе «Балакиревский проект».
В тройку победителей вышли проекты, так сказать, практические. Первое место, например, у «Обучения игре на скрипке». У теоретика мало шансов победить: конкурс призван открывать и внедрять технологии преподавания искусств детям. К тому же, Москва избалована талантами – целая страна предлагает ей лучших. И все же четвертое место – весомо. Заметьте: Светлана Дмитриевна оказалась единственным теоретиком в компании знаменитых практиков, а в жюри были представители «минкульта», руководители столичных консерваторий и Балакиревской школы искусств, авторы учебников.
Педстаж Светланы Утовкиной – двадцать лет во всех образовательных звеньях, в последнее время – и в консерваторском. На ее счету восемь семинаров в Чайковском, Екатеринбурге, Ижевске…
– И в Магнитке я нахожу понимание, – добавляет Светлана. – У меня целых два часа ритмики в неделю в каждом классе – нигде в городе такого нет. Сама школа искусств тоже обласкана: решением мэра и управления культуры ей отдали огромное здание на улице Труда.
Большую часть комнаты в ее отнюдь не «евроквартире» занимают – гадать не надо – книги по педагогике, психологии, философии, музыке, истории. Портреты великих композиторов и писателей, вырезанные из журналов, изжелта-грустны, но солидны. Содержание достойно и спокойно превалирует над формой.
– То, что название «моей» дисциплины порой встречается в школах, – просто совпадение, – продолжает Светлана Дмитриевна, ведя нас к себе на урок. – Школьную ритмику многие дети ненавидят. Мальчишки откровенно говорят: «Танцуют только дураки и девчонки». Моя ритмика адресована детям семи–двенадцати лет, а способности к ней даны от природы каждому ребенку. Она посвящена не танцам, а трем рычагам развития: речи, движению и слуху. Ритмика – единственный предмет, где с ребенком общаются, сообразуясь с его природой. Он живет движением, но «языку тела» его не учат. Дети соскучились по таким урокам – занимаются взахлеб. И здесь я ничего не изобретала – все взято у хореографов, психологов, философов. У нас есть диалоги жестами, когда дети общаются, не говоря ни слова. Так развивается способность чувствовать другого, передавать нюансы отношений.
…Какие они забавные, ее ученики. Учитель еще не вошел в класс, и малыши сидят, свесив ножки со стула. Первый урок, на который приглашены журналисты, – у семилеток. Самый непосредственный возраст, по выражению Светланы Дмитриевны: дети уже не копируют взрослых от несамостоятельности, как младшие, и еще не копируют от взросления, как старшие.
– Я умею играть, – подбегает к пианино самая смелая.
И набирает одним пальцем «Кумпарситу», искоса поглядывая на гостей-журналистов для проверки эффекта. Еще бы не эффектно: клавиатура – на уровне ее плеча.
– Словесное общение у детей – самое слабое звено, – предупреждает перед занятием Светлана Утовкина. – Слов и конструкций маловато, дикция плоховатенькая. Ритмика развивает речь, и не просто упражнениями вроде «Шла Саша по шоссе…», но координацией речи и ритма. Ребенку нужна ситуация, театральная миниатюра со стихами и игрой, в том числе пальчиковой. Где встречаются речь, движения и мышление? А вот здесь, – перебирает она воздух пальцами. – Дети, которые много действуют руками, особенно с мелкими предметами, рано начинают говорить.
В монологе Светлана Дмитриевна активно жестикулирует: ей трудно вести «академическую» беседу. Вряд ли она вообще работает с детьми, сидя на стуле. Удивительны у нее занятия – урок не урок, игра не игра. Действия меняются поминутно: малышня вместе с учителем под магнитофон и пианино плавает в море медузами, летает звездочками, шалит поросятками. Руки образуют полынью для ныряния, пальцы щекочут, плечи подпирают небо, язык обходит владения во рту. Звуковое сопровождение – тоже собственного производства: цоканье, хохот на разные голоса, считалки, дразнилки, кричалки, скороговорки. Есть знакомые: «Едет грека через реку». Есть совсем уж смешные: «Аки-ваки, кавардаки. Барри-бирри, йо-хо-хо!» Некоторые тексты преподаватель разыскивает в фольклорных сборниках, в переводах зарубежной классики.
А после дети изображают человеческие типажи, иллюстрируя потешки: «Вышла тетя вот такая, вышел дядя вот такой». Важничают и жеманничают, впитывая строй родной речи. Заодно упражняют произношение трудных звуков: «гр-р-река», «р-реку», «ш-ш-шла», считают их, сравнивают, создают новые – сами себе режиссеры и артисты.
– Ребенок занимается музыкой, и через звуковую память у него появляются способности к языкам, – утверждает Светлана Утовкина. – Непонятная иностранная речь – это набор интересных звуков. Скажите мне фразу на китайском, и я ее повторю, даже не понимая. Потому что я музыкант.
Экзаменуем немедленно. Журналист произносит длинную тарабарскую тираду, отработанную еще в детстве, – и слышим почти безошибочный повтор. Но это еще не все открытия.
– Замечали, что дети у нас не очень ловкие? Сутулые, скованные, лишенные грации. А через движения, сопровождаемые музыкой и речью, ребенок развивает пластику, какой ему не достичь даже на физкультуре. В спорте важно, кто быстрее, кто сильнее. Ритмика же позволяет ребенку увидеть красоту движений своего тела. Именно плавных движений, которые, согласитесь, в нашей торопливой жизни не востребованы.
Иллюстрация не заставила себя ждать. Даша, та самая, что наигрывала танго, на уроке-игре успевает заглядываться в зеркало и, уличенная за самолюбованием, хохочет громче всех. Отчего не повеселиться в хорошей компании на любимом уроке! А у Светланы Дмитриевны и похвала, и шутка, и предложение к соревнованию не заставят себя ждать. И ведь ритм урока не прерывается: «Для меня такой темп – не предел, – говорит Светлана Дмитриевна. – Он пределен для детей».
Она, кажется, по природе настроена на то, чтобы заинтересовать. Трудно представить, чтобы ребенок мог устоять перед ее позитивным натиском.
– Быть интересной детям – тоже дар, – признает Светлана.
Она выросла в музыкальной семье. Речь не о профессии: мама – певунья, отец – мастер сплясать что цыганочку, что казачка. Светлана «считывала» из родовой памяти музыкальность и танцевальность. Теперь ее семья – главный единомышленник, родные знают не только парадную сторону ее работы, но и изнанку. Когда в прошлом году масштабно отмечали двухсотпятидесятилетие Моцарта, в школьных мероприятиях Светлана задействовала и мужа, и сына, и дочь. Не будь этого понимания – иной раз извела бы себя: творческой личности самоудовлетворенность незнакома. Да и от провалов не застрахован никакой урок. Но тогда зачем идти собственным путем?
– Зачем? Вся нынешняя система образования унифицирует ребенка, прививая ему конкретные знания и… делая его обезличенным. На любом другом уроке выделяются лидеры и аутсайдеры. На моем – все равны. Как расцветают здесь дети, привыкшие быть последними в школе! Через мой предмет ребенку открывается его собственная сущность, причем без навязывания. Значит, возрастает готовность получать информацию. Дети учатся лучше, лишены агрессии. Я воспитываю людей, которые уважают себя.
И только одно препятствие одолеть ей пока не по силам: нежный возраст учеников. Возраст, когда в борьбе за ребенка усиливается конкуренция с масс-культурой.
Но в своей семье она с этой конкуренцией справляется. Прямое доказательство действенности теории Светланы Утовкиной – ее дочь Лиана, студентка факультета изобразительного искусства и дизайна МаГУ, победительница городского конкурса чтецов, регионального конкурса рисунка имени Аввакумова, призер многих других конкурсов. Для выступления на студенческой конференции она выбрала тему синтеза искусств – взаимосвязи музыки и изобразительного искусства ХХ века. Она с молоком матери впитала представление о многогранности мира…
