Недавно в киноклубе P.S. кинотеатра Jazz Cinema мы посмотрели и обсудили фильм "Зеркала" Марины Мигуновой (+16). Это первый историко-биографический игровой фильм, в центре которого - трагическая судьба Марины Цветаевой. Премьера фильма состоялась в рамках российской программы на 35-м Московском кинофестивале. За создание образа Цветаевой на экране актриса Виктория Исакова получила Приз за лучшую женскую роль имени Натальи Гундаревой и номинацию на премию "Ника". Однако большинство посмотревших фильм "Зеркала" были однозначны. Цветаевой в фильме нет. Почему?
Странно, фильм о любимой Цветаевой, а сказать практически нечего. Развожу руками…
Знаете, как Цветаева откликнулась на смерть любимого поэта Рильке? Она, до крайности взволнованная, сказала Марку Слониму, принесшему ей эту весть: "Я его никогда не видела и теперь никогда не увижу". После просмотра фильма Марины Мигуновой хочется произнести те же слова. Я ее никогда не увижу… "Зеркала" доказали, что Цветаеву в кино показать невозможно, неосуществимо это. В поэтической рефлексии Марины о смерти Райнера очень нравится мысль: "Есть ты - есть стих: сам и есть ты - Стих!" Мнится мне, Цветаева тоже есть стих, подчас вожделевший бумагу более чем жизнь. И говорить о ней можно лишь стихами. И слезами…
Визуализация не то что бы все портит (Исакова - прекрасная актриса, и срывы, и непокой, и полеты во сне и наяву - все может дать), просто стихи, как и музыку, практически нельзя сыграть. Копии выходят именно копиями, пусть и щадящими оригинал. Видимо, поэтому все образы фильма "Зеркала" недоживы и недомертвы, словно тени теней. А от Цветаевой должно захватывать дух, потому что дух ее был всегда захвачен. И мир ее - предельность крутых высот и столь же крутых спусков. Причем падая - она взлетала, а взлетая - падала. В ее лексиконе и характере - бездна гипербол и превосходных степеней (пуще, слаще…). Она - воплощенная жажда "еще всее сказать" - голову сломаешь, как это, и все же она так могла, потому что всё сказать - это для нее слишком мало, лишь "всее" - в самый раз. Цветаевские смыслы идут горлом, словно лавина, землетрясенье и обвал вместе взятые. "С целым морем… целой мною!" - автопортрет лихой, как "Нате!" Можно это показать камерой, париком, прилежной стилизацией под эпоху и тонной легковесных аллегорий? Лестница, непослушные часы, зеркало, плаха с топорами, бабочка эта вездесущая, наконец… Стоит ли окрыленность иллюстрировать крыльями?
Есть и еще одно обстоятельство, почти непереводимое на язык кино. Цветаева жила… не в жизни. Это не просто романтическая отрешенность от реальности: "Нет ни жизни, нет ни смерти, - третье, //Новое". Вечность… Только она ей "по плечу и росту". Все вокруг - "люди времени (вечного недохвата его)", а она послана в мир жить и умереть для нашего "породнения" с Вечностью. Про Райнера Марина сказала: "Духовидец? Нет. Ты сам был дух. Духовидцами были мы". Вот и ее образ не должен становится осязаемым, как не могут быть осязаемыми дух и поэзия. Мало у каких режиссеров получалось выразить души, отвязав гирьку плотского начала, сбросив "кожаные ризы" (Тарковский, Бергман, Сокуров, Звягинцев); причем сделать это тонко, не пользуясь бронебойным приемом антитезы, когда резко рассогласованы душа и быт, "кляксы безобразных прозаизмов" (Н. Гумилев), мелкие некрасивые подробности жизни. Изобразить цветаевскую "жизнь духа и в духе" у Мигуновой не получилось, то, как она несла крест поэзии - тоже. В "Зеркалах" есть логика, есть факты, есть доказательства, есть версии (кончины, например), но нет чуда, дара высокого и светлого, как небесное знамение. Судьба Цветаевой испещрена знамениями - кровоточащими стигматами избранности. Стигматы эти в фильме смотрятся уродливо, словно сквозь лупу, доводятся до гротескно однозначной ясности, как бледный конь и красное одеяло.
В игре Исаевой нет стигматов, лишь слышна дрожь приближающейся истерики (не фатума). К тому же ее Марина Цветаева в фильме неуемно торжественна, высокопарна. Впрочем, громкие слова, словно в неумелой трагедии, то и дело срываются с уст и других героев. Все время педалируется затаенная жестокость Цветаевой, хотя точнее, честнее, мудрее было бы отталкиваться от другого - от "искалеченной нежности" (Б. Пастернак), сердечности и доброты.
Когда-то Гумилев иронично заметил, что А. Блок то безумно тоскует о Прекрасной Даме, то безумно хохочет над нею. Вот и с героиней "Зеркал" во время просмотра выходит похожее. Влюбленная в Цветаеву Мигунова, безусловно, не желает этого, потому ее кино - явный пример "нашей, до смертного часа, косолапости в любви", а также доказательство правоты Цветаевой в ее знаменитой "Ошибке": "Нельзя мечту свою хватать руками, //Нельзя мечту свою держать в руках!" И ловить зеркалом тоже…
P.S. "Лучшая победа над временем и тяготеньем - это вычеркнуться из зеркал..." Марина Цветаева.
P.P.S. Во всех неподписанных кавычках - слова Марины Цветаевой.
Киноклуб P.S.. Ближайшие премьеры:
25 июня - OSCAR SHORTS-2014. Киноальманах. Драма (18+)
Киноклуб P.S. ВКонтакте:
