Лента была названа режиссером в честь шедевра Микеланджело Буонарроти, но рассказывает она не о жертве Христа, а о беспощадном злодее, который встречает загадочную женщину, утверждающую, что она его родная мать. В переводе с итальянского языка слово pieta означает "милосердие". И ищет его режиссер, отправляя своих героев на самое дно, заставляя их мучить себя и других, прочерчивая красной линией крови и боли путь восхождения, обретения, прощения... Кто-то из критиков сравнил фильмы Ким Ки-Дука с ожившей живописью. "Его мазки получаются грубыми, быстрыми, яростными, но в итоге предстает дивная картина, поражающая своей изящностью и красотой". Но все ли ее видят?
"Когда мама поплывет на остров собирать ракушки, малыш останется один и тихо заснет, положив ручку под голову, под звуки колыбельной и морских волн…".
Как нежно, да ведь? И из какой бездны отчаяния эта нежность доносится! Не высказать… Как ни странно, лучшие сцены фильма "Пьета" как раз сделаны в ритме этой колыбельной - мирны, тихи, и если не умиротворяют, то усмиряют те гнетуще-возвышающие страсти, создавать и гасить которые Ким Ки Дук - мастак каких мало (я имею в виду сцену разрытой могилы и "тройных" похорон, а также притчевый рисунок финала - живую, растущую, указующую путь и бесконечную красную линию). Так же, как в скульптурной композиции Микеланджело, вдохновившей режиссера на создание этого фильма, смерть, боль, страдание несут в истории "мать - потеря-обретение - сын" ощущение чуда, просветления, любви, торжествующей надо всеми обстоятельствами и причинами, не поддающейся логике и каким-либо иным рамкам. Это первое и главное, что хотелось сказать об увиденном. Дать трагедию проще, чем дать катарсис! И далеко не каждая трагедия его несет. И не приемом, не мастерством, не техническими изворотами и сценарными расчетами его добиваются… Катарсис сродни озарению, чуду, и "Пьета" порадовала неимоверно тем, что Ки Дук не перестал быть чудотворцем и не перестал упрекать мир в отсутствии чудес своими нерукотворными чудесами.
Воистину, образ матери в этом фильме нерукотворен. Он соткан из дымки, тумана, инея, воды, крови, слез. Застывший, как лед, и в то же время алый, как пламя. Впрочем, любая цепочка уподоблений будет бедна и бледна. Как можно пересказать поэзию? Финальный монолог героини, обращенный к умершему сыну ("Прости меня, Сангу, я не рассчитывала на это, но мне жаль его. Бедный Кондо!"), многим показался простым и слишком уж открывающим, обнажающим рефлексии и мятущуюся душу героини. Но, помилуйте, что ж здесь простого? Сказать об убийце сына - "бедный", сомкнув в одном слове и любовь, и прощение, и сострадание (милосердие), и понимание, и вину за то, что сердце не может ненавидеть (вообще никого!), так сильно оно любило одного… Сгусток (полифония) эмоций из жизни героя Достоевского. Даже Толстому не снилось. Впрочем, это плохая идея - писать защитительную рецензию, можно скатиться до интонации публичного доклада. О Ким Ки Дуке так говорить нельзя. О нем - только вспоротыми внутренностями тишины, что теплится в каждом как самое живое и драгоценное…
Для меня Ки Дук (не Триер, не Ханеке) - самый мужественный из всех режиссеров последнего времени, самый твердый и решительный в поиске смыслов, которые не были бы болтовней. У нас такой Балабанов с его жгучим, как лед, киноязыком. Либо холоден, либо горяч, ни в коем случае не тепел! Хотя… вписывать Ки Дука в наше время получается лишь с очень большой натяжкой, пусть даже о современности он говорит, и социальные темы ему не чужды… В идейном смысле (да и отчасти в киноязыке - приемах, визуальных решениях) он за бортом современности. В обилии показывая технологическое окружение человека, нынешнее засилье машин, станков и металла, индустриализации, которая, с его точки зрения, есть не что иное, как жизнь взаймы (т.е. не своя, чуждая, чужая) на все 100% поддельной радости, Ки Дук своими киноработами стремится выдернуть нас из этой нежити (современный мир он и сам давно обходит стороной, предпочитая жизнь отшельника), чтобы погрузить в мир символизма, аллегорий, притч, поэзии. Какие бы ужасы в его фильмах ни происходили, на дальнем-дальнем плане всегда маячит некий изысканный сад, тот, в котором торжествуют мир, добро, успокоение…И этот рай, взыскуемый в аду и обретаемый очистительным насилием (чаще всего обращенным на самого себя), есть сущность, настоящее его фильмов, а все остальное - кошмар бытия, деньги, долги, инвалидности, месть, ранние смерти, суициды и т.д. - это все временные декорации, муть, накипь мира. В финале он непременно будет блестеть, очищенный от наносного, если герои не просто поймут, но воплотят плотью и кровью вечные евангельские слова: "Не оживет, аще не умрет".
Между двумя вечными полюсами искусства - полюсом ясности и полюсом темноты ("запредельной ясности", как называл её поэт Стефан Малларме) Ки Дук всегда выбирает второй. Его вызов миру, людям, всему, что в человеке ничтожно и плоско, не так очевиден, как у упомянутых выше потрошителей разума и сердец Ханеке и Триера, но тем серьезнее и значительнее этот вызов. Тем больше в нем любви и доверия к тем, кто смотрит и понимает.
Человек для Ки Дука - сложность, бездна, загадка, которою нужно разгадывать всю жизнь без всякой надежды на то, что разгадка случится. Да и надо ль давать ответ на вопросы:
почему, путь к сыновству (принадлежности не только конкретной женщине, но миру, другому, себе, Богу) - это красная линия, т.е. путь смерти,
почему молитва матери о сыне - это жалость к его убийце,
почему спасение человека - это спасение его от него самого,
почему суицид равен покаянию (не больше, не меньше) и происходит не из опустошенности, обнаженной горечи, внутреннего мрака, а от просветления, веры, предельной наполненности жизнью…
почему фильм, в котором нет даже намека на благополучие, в самом финале несет не грусть, а победу над ней (не помню, кто сказал, но это очень верно: "На самых вершинах поэзии грусти нет")?
И, наконец, почему инвалид сердца, "сукин сын", "рожденный дьяволом", тот, которого бросили, кто вырос без любви, у кого 30 лет не было матери, кто больше не чувствует боли, испытал человеческое сродство такой силы, что даже смерть его - на первый взгляд такая одинокая - стала продолжением пути к матери, дорогой к ней… обретающей дорогой?
"Когда мама поплывет на остров собирать ракушки, малыш останется один и тихо заснет, положив ручку под голову, под звуки колыбельной и морских волн…".
Киноклуб P.S. Ближайшие премьеры:
12 декабря - "Мисима: Финальная глава", реж. Кодзи Вакамацу (Япония). Драма
19 декабря - "Я буду рядом", реж. Павел Руминов (Россия, Украина). Драма
26 декабря - "Стив Джобс. Потерянное интервью", реж. Пол Сен (США). Документальный
2 января - Каникулы
9 января - "Криминальное чтиво", реж. Квентин Тарантино (США). Триллер, комедия, криминал. Ремастированное изображение. Цифровое качество.
16 января - "Анна Каренина", реж. Джо Райт (Великобритания). Драма
23 января - "В другой стране", реж. Хон Сан Су (Южная Корея). Драма
30 января - "Джанго освобожденный", реж. Квентин Тарантино (США). Драма, вестерн.
