Это имя золотой вязью вписано в летопись литературной Магнитки. Заслуженный работник культуры Российской Федерации, лауреат премии имени Д. Н. Мамина-Сибиряка и обладатель почётного знака «За заслуги перед городом Магнитогорском», Римма Дышаленкова была не только разносторонне одарённым писателем, но и яркой личностью.
Римма Андрияновна Дышаленкова (в девичестве Черепанова) родилась 11 января 1942 года в селе Дуван в Башкирии. Родители погибли во время Великой Отечественной войны, семь девочек осиротели. После школы Римма отправилась в Москву «учиться на артистку», но поступить на актёрский факультет ей не удалось. В 1961 году она вышла замуж, а в 1962 году, окончив горно-керамический техникум по специальности «технолог силикатов», переехала в Магнитогорск, 30 сентября у неё родился сын Артур, будущий авиаинженер.
Первые стихотворения Риммы Дышаленковой увидели свет в газете «Магнитогорский рабочий» в 1965 году. С начала 1960-х годов участвовала в работе городского литобъединения. Дружила с поэтом Борисом Ручьёвым, по его рекомендации она поступила на заочное отделение литературного института имени А. М. Горького. По странному совпадению почти на всех экзаменах по современной русской литературе абитуриентке Дышаленковой попадались билеты по творчеству её земляка и наставника. Изумлённым экзаменаторам оставалось лишь разводить руками, повторяя: «Ну да, за вами же Ручьёв стоит». Спустя много лет об этой дружбе она расскажет в серии очерков, посвящённых 100-летию Бориса Ручьёва.
В 1978 году в московском издательстве «Современник» издан дебютный сборник стихов Дышаленковой «Четыре окна» (12+), посвящённый рабочему Уралу, а в 1979 году она была принята в Союз писателей СССР.
Поэтическое творчество в те годы Римма Андрияновна сочетала с работой тележурналиста. С 1973 по 1983 год была промышленным редактором на Магнитогорском телевидении, 1984 по 1986 год – редактором телевещания в МГМИ (ныне МГТУ имени Г. И. Носова).
В 1985 году вышел в свет сборник стихов Дышаленковой «Уральская кадриль» (12+), в 1989-м – детская книга «Чудесный самолёт. Разговор с очень взрослым сыном» (0+), в 1992-м – сборник «С высоты земли» (12+).
В 1985–1986 годах Римма Дышаленкова была депутатом Магнитогорского городского совета, затем переехала в Челябинск, где занималась просветительской работой и вела передачи на телевидении, а с 1991 по 1994 год работала завлитом ТЮЗа.
В 1994 году по приглашению Анатолия Старикова, в то время – генерального директора ММК, вернулась в Магнитогорск. Вступив в 1996 году в Союз писателей России, в 1998-м стала сопредседателем правления его Челябинского областного отделения.
В 1990-е Дышаленкова всё больше уделяет внимание истории религий и эзотерических учений, а также их взаимосвязи с современностью, интересуется Аркаимом, пишет серию документальных очерков «Время Александра Заплатина» (12+) о селе Измайловском, вблизи которого находится уникальный археологический комплекс, входит в оргкомитет таких фольклорных праздников, как Бажовский фестиваль (0+) и фестиваль «Огни Аркаима» (0+).
В 2001 году издано 300-страничное «Прощальное слово о знахаре» (12+) – свод духовно-публицистических стихотворений и рассказов, за который в ноябре 2004-го на конференции уральских писателей в Ханты-Мансийске Дышаленкова удостоена литературной премии имени Д. Н. Мамина-Сибиряка.
В 2006 году увидел свет сборник прозы и стихов «Ангел времени» (12+).
В 2001 году Римма Андрияновна вошла в редколлегию VI «Ручьёвских чтений». В 2003 году по её инициативе газета «Магнитогорский металл» провела конкурс читательских частушек «Пой, Магнитка, веселись!», по итогам которого был издан сборник (12+). С 2007 года Римма Дышаленкова была членом редакционного совета магнитогорского журнала «Западно-восточный альянс».
К 65-летнему юбилею поэтессы Челябинская областная юношеская библиотека выпустила рекомендательный библиографический указатель «Территория мудрости Риммы Дышаленковой» (12+). 28 июня 2012 года Римма Андрияновна стала одним из первых обладателей почётного знака «За заслуги перед городом Магнитогорском».
В 2012 году челябинское «Издательство Марины Волковой» выпустило в свет сразу две детские книги Риммы Дышаленковой – «Я живу на Урале» (0+) и «Алиса в стране вопросов» (0+), отмеченную серебром в номинации «Лучшее издание для детей и молодёжи».
Наряду с собственными книгами, Дышаленкова успешно готовила к печати и труды своих земляков в качестве редактора и составителя. В их числе поэтический сборник Александра Павлова «Город и поэт» (12+). Во многом благодаря усилиям Риммы Андрияновны к читателю вернулось незаслуженно забытое имя замечательного магнитогорского фантаста Константина Нефедьева – автора романа «Могила Таме-Тунга» (12+), переизданного спустя четверть века при её деятельном участии.
Кроме уже названных наград и почётных званий, в творческой биографии Риммы Дышаленковой – Цветаевская премия Фонда культуры Челябинской области (1994), литературная премия имени Бориса Ручьёва (1998), специальный диплом «За достижение интеллектуальных высот» Девятого Евразийского телефорума (2006) за сценарий фильма «Цивилизация Мухаметзяна Хакимова» (12+) и множество других.
Римма Андрияновна была наставником молодых писателей, встречалась с юными читателями и взрослыми ценителями её творчества, осталась в их памяти как добрый, мудрый, чуткий человек с прекрасным чувством юмора и душевной щедростью.
Римма Дышаленкова скончалась в Магнитогорске 9 июля 2016 года. В апреле 2021-го её имя присвоено магнитогорской библиотеке семейного чтения – филиалу № 5 объединения городских библиотек Магнитогорска. Там же создан камерный музей, составленный из личных вещей Риммы Андрияновны, предоставленных её родственниками. Имя Риммы Дышаленковой также присвоено центральной детской библиотеке в Сатке.
«Поселилась жар-птица в тихом сердце моём…»
***
Уральские дали – просторы,
и воздух слоист, как слюда,
заводы, заводы – как горы,
у гор огневых – города.
И звоны литого металла
в ограде любого двора.
На кряжистых склонах Урала
веками живут мастера.
Они укрощённое пламя
привыкли держать под рукой.
У них самоцветные камни
порой отнимают покой.
И чем минерал ни упорней,
ценней, не лежит на виду, –
тем радостней и чудотворней
творят мастера красоту.
Такой человек не обидит,
он слишком силён для обид.
Он с первого взгляда увидит,
что встречное сердце таит.
Жар-птицы
Что со мною случится?
Надо мною вчера
обронила жар-птица
два горячих пера.
Жароптицевы перья
тихо в косы вплету.
Жароптицево пенье
я в саду заведу.
На Урале – зарницы,
всюду – огненный труд.
Вылетают жар-птицы
из мартеновских труб.
Я боялась, что счастье
не заметит меня:
птицы мимо промчатся,
опереньем звеня.
Поселилась жар-птица
в тихом сердце моём,
мне светить и светиться
самым ясным огнём.
Крановщицы
Отчего люблю я эстакады,
кранов разведённые мосты,
сварки ослепительной разряды –
гроздьями с небесной высоты?
А названья? «Грейферы» и «пратцы»,
как жаргон бывалых моряков,
девочки с походочкой моряцкой
в званье заводских крановщиков.
На земле гремит ночная смена,
по земле идёт рабочий класс,
а девчонки, – краны как антенны, –
с космосом налаживают связь.
Там на верхотуре эстакады
крановщицы сдвинули мосты,
грозовые к ним летят разряды
гроздьями с небесной высоты.
Рабочее общежитие
Окраины старых кварталов.
Растут долговязые мальвы,
под мальвами – рыхлая мята.
И в летние ночи, бывало,
за спины забросив гитары,
в кварталы шли наши ребята.
Для нас, для рабочих девчонок,
чьи руки малы и шершавы,
ребята цветы обрывали,
а мы, улыбаясь спросонок,
воинственно и величаво
цветы от ребят принимали.
Цветы и колючая мята,
небритые щёки мальчишек –
в ладонях огнём полыхали...
Ах, тише, гитары, тише,
ещё озорные девчата
ребят не зовут женихами...
А мяту сминают в ладонях.
Рассвет, по-июльски пряный,
прядёт золотые нити.
А где-то в родительском доме
отцы и печальные мамы
ждут писем из общежитий.
Заводские женщины мои
Заводские женщины мои,
Катерины, Зои и Алёнушки!
Под высоким парусом любви,
будто в море белые судёнышки.
Чёрный вихрь над парусом пройдёт,
синяя волна над ним расколется,
море жизни дерзкий парус рвёт,
мачта гнётся, гнётся, да не ломится.
Предсказать судьбу я не берусь:
далеко ли плыть до счастья, близко ли?
Знаю: в трюмах – драгоценный груз
красоты, терпения да истины.
Нет сильнее женской красоты,
нет надёжней женского терпения,
тем страшней в пучине суеты
женских судеб кораблекрушение...
На волне – обломки от любви,
красоты, терпения да истины...
Заводские женщины мои,
помогите мне доплыть до пристани.
***
Синеглазый русый молодец,
Расплети мои тугие косы,
у меня был синеглаз отец,
матушка была русоволоса.
Буду ткать в твой дом половики,
под окошком пестовать ромашки,
в тонких струях ключевой реки
полоскать любимого рубашки,
цепенеть от преданной любви,
по ночам поить горячим словом,
сыновей рожать русоголовых
звонкогорлых, будто соловьи.
Собирать на стол пшеничный хлеб,
ставить чаши молока и чая...
Синеглазый русый человек,
отчий край в тебе я величаю.
***
Как за речкою, за речкою
вещует соловей,
соловейка, птичка певчая,
тоску мою развей.
Одинокой, не влюблённой
хорошо одной луне.
Обещай, что мил-милёночек
воротится ко мне
по-над речкой целый вечер
слушать речи соловья,
охорашивать мне плечи,
ничего не говоря.
Закружи ему головушку,
соловушка шальной,
чтобы скоро мой милёночек
назвал меня женой.
Рыбачка
Ветер тронул камышину на бегу,
камышина обратилася в дуду.
Я – рыбачка, я сижу на берегу,
водяного под корягой стерегу:
ты лежи себе спокойно, водяной,
ты лиловую волну не беспокой.
Я сама бы да за милым рыбаком
по волне бы убежала босиком,
пуще ветра бы за плечи обняла,
в камышовый бы домишко привела, –
но сижу вот у калёного костра,
огонёк держу до росного утра,
чтоб спала в реке лиловая волна,
чтобы рыбой наша сеть была полна...
***
Счастье мое влюблённое,
горько-сладко-солёное,
горем огорошенное,
мукой припорошенное,
луковое, лукавое,
с травами и купавами,
хмельное, игривое,
рёванное, ревнивое,
верёвочкой витое,
пестом в ступе битое,
на огне испытанное,
а всё ненасытное.
***
За полночь падал ясный снег,
сверкал каток жемчужиной квартала,
и женщина в счастливом полусне
на тоненьких конёчках танцевала.
Как будто снежный вихрь её кружил,
а может быть, она его смиряла.
И, словно всё видавший старожил,
светил прожектор с высоты портала.
