ОНА БЫЛА изумительным ребенком, эта Алинка - веснушчатая, курносенькая, с веселым рыжим хохолком на макушке.
В детском садике, где в то время наша героиня Настя работала воспитателем - да, собственно, работает и по сей день, Алинка была всеобщей любимицей. На утренниках все без исключения, не отрываясь, любовались, кажется, только ею - маленькой звездочкой, под аккомпанемент пианино без смущения звеневшей колокольчиком своего чистого голоска или среди первых шустро выбегавшей в танцевальный круг. И во дворе своего дома, где по воле судьбы жила и Анастасия, уже взрослеющая Алина слыла заводилой, хохотушкой и немного хулиганкой.
Настя завидовала женщине, у которой растет такое удивительное сокровище, - дочь. Сама она поднимала двоих сыновей, не одна, разумеется, с мужем, который на фоне красавицы-жены ходил павлином. Про него соседки так и говорили: "Наськин Сергей". Симпатичная пара - неразлучники. Дети у них воспитанные. Ну а как же по-другому, если мать - педагог, отец - непьющий, работящий, на металлургическом комбинате на неплохих должностях. Хотя, по большому счету, эта семья мало чем отличалась от тех, кто населял девятиэтажку неподалеку от Урала. Все, как у всех: трехкомнатная стандартная квартира, доставшаяся Насте от рано ушедших родителей, сад на левом берегу, гараж с погребом...
Первую машинешку супруги купили через год после свадьбы: "Запорожец". Тогда с авто было туго, так что молодожены очень гордились своим приобретением. Исколесили все окрестности на своем "коньке-горбунке". Первый сын Алеша, собственно, в ней и рос. Но его брату-погодке Косте повезло больше: как говорили родители, этот и вовсе в "Запорожце" родился. Преувеличение, конечно, но смысл понятен: семья жила нескучно и, главное, дружно. Потом "Жигуленок" поношенный появился, позже, когда старшие съездили за границу, начали колесить на "Волге".
К тому времени Алешке уже лет пятнадцать исполнилось. На видного парня девчонки засматривались, и ровесница, соседка по кварталу Алина не стала исключением. Преодолев подростковую угловатость, она начала израстаться, вытягиваться в тростинку, на смену детскому очарованию в ее облик пришла едва уловимая женственность. Проходя мимо своей бывшей детсадовской воспитательницы, девушка всякий раз торжественно произносила: "Здравствуйте, Анастасия Алексеевна!" Но однажды, когда Настя в поисках старшего сына набрела на припозднившуюся молодежную компанию в соседнем подъезде и по этому поводу устроила своему отпрыску небольшую головомойку, все та же Алина в желании заступиться за приятеля произнесла: "Теть Насть, а может, не надо? Мы ведь уже взрослые". Женщину такое откровение неприятно поразило: а ведь точно, если Алешке к двадцати, значит, и Алинке столько же. Это первое. А второе: выходит, наступил и для самой Насти "теткинский возраст". Она ведь так боялась этого - стареть кому охота? И потом как под горку покатилось: сорок, сорок пять, сорок восемь…
К прибывающим годам привыкнуть можно, тем более, если рядом надежный муж, взрослые сыновья. Все устроено, стабильно. Насте даже и в голову не могло прийти, что что-то может нарушить ровный ход ее жизни. Разве что болезнь… За полтора года до пятидесятилетия Сергея одолела язва желудка. Супруга посчитала, что причиной тому могут быть нервные нагрузки на работе. Он хоть и небольшой, но все же руководитель, а с людьми нынче поладить непросто. Сергей вон даже в общении изменился. Все больше молчит, иногда без повода вспыхивает в какой-то ярости. Явно устает. А на работе вечно какие-то авралы, совещания, домой приходит и сразу с ног валится. И в больницу угодил прямиком из цеха. Операция, месяцы восстановления. Настя совсем извелась в переживаниях о муже, избегалась по маршруту работа-дом-больница, и снова по кругу. А тут еще младший Костя с Алешкой, как сговорились, жениться надумали: один - весной, другой - по осени. Деньги нужны, но основное: надо исхитриться так, чтобы успеть ко всему подготовиться. Словом, карусель так за собой увлекла Анастасию, что у той и мысли совсем закружились - дни и ночи мелькают, в глазах сливаются. Но очнулась женщина в один миг. Сергей, с которым почти три десятка лет вместе, с которым и беды, и радости пополам делили, объявил, что уходит к другой женщине.
- Это почти пять лет назад случилось, - вспоминает теперь Анастасия, - а у меня до сих пор от одной мысли о произошедшем сердце заходится и холодеет.
И как ему было не холодеть, если муж ее, надежный, единственный на всю жизнь, уходил по причине скорого рождения у них "с той самой женщиной" ребенка. Но главный удар поджидал Анастасию, когда она узнала, кто является той другой, что уводила ее мужа. Это Алина. Молодая, красивая, смелая, ее любимая воспитанница, а теперь коварная соперница.
…Год назад Сергей и Алина привели в детский садик свою маленькую дочку - с огненного цвета волосами, как у мамы, и кареглазую, как папа. Бывшая жена Сергея Настя очень боялась этого момента. Хорошо, хоть младшая группа не на ее попечении. Она теперь и через их общий двор пробегает едва ли не с закрытыми глазами, чтобы не дай бог встретить своего бывшего мужа и его нынешнюю жену. Недавно у них родился второй ребенок. Соседки иногда пытаются донести до брошенной жены "свежие новости" из жизни "молодой четы", но Анастасия всячески избегает любого общения: слишком больно. Сыновья поначалу хотели "повоспитывать" своего "свихнувшегося" отца, но Анастасия остановила. Так ни человека, ни тем более былого счастья не вернешь. Младший Костя с семьей перебрался поближе к матери. Летом Настя старается как можно больше времени проводить в саду. Зимой вяжет, шить научилась, много читает и еще больше думает: о себе, своей судьбе, которая, подобно изощренному режиссеру, так хитроумно и жестоко закрутила сюжет ее жизни.
Сейчас ей пятьдесят три, и именно теперь она начала, наконец, надеяться на перемены. Хватит темного, пора бы уже и светлому периоду наступить.
