Чем дальше в лес, тем больше дров. Эта старая русская пословица, вошедшая в своё время ещё в "Толковый словарь живого великорусского языка", составленный В. И. Далем в XIX веке, часто приходит на ум в последние дни. Поскольку публикация "Пенсия без "Будущего" (см. "Магнитогорский металл" от 6. 06. 2019 г.) обрастает такими удивительными подробностями, что не сразу поймёшь, где правда, а где вымысел, где смеяться, а где грустить.
Безусловно ясно в складывающейся ситуации только одно: история двухлетней борьбы с мошенничеством на рынке пенсионного страхования, рассказанная мной на страницах газеты, ещё очень далека от завершения, несмотря на состоявшееся в мою пользу решение суда. Приданные огласке любопытные факты чуть ли не ежедневно уточняются, дополняются и раскрашиваются новыми яркими красками. К чему приведёт такая информационная перезагрузка, пока совершенно не понятно.
Напомню, что 22 мая 2019 года Московский городской суд вынес апелляционное определение, признав недействительным оспариваемый мною договор № 025-384-981 68 об обязательном пенсионном страховании между НПФ "Будущее" и застрахованным лицом" от 31. 12. 2016 года. Суд обязал АО "НПФ "Будущее" передать в Пенсионный фонд Российской Федерации в срок 30 дней со дня получения определения судебной коллегии о признании договора об обязательном пенсионном страховании от 31 декабря 2016 года № 025-384-981 68 недействительным средства пенсионных накоплений на формирование моей накопительной пенсии.
Апелляционное определение выложено в открытом доступе на официальном сайте Московского городского суда. Но для государственных организаций Интернет, как известно, не указ.
Два года назад средства моих пенсионных накоплений "уплыли" из государственного Пенсионного фонда РФ в АО "НПФ "Будущее" на основании двух документов - заявления о переводе средств пенсионных накоплений № 087-815-0068673 от 30. 12. 2016 г. и договора № 025-384-981 68 об обязательном пенсионном страховании между НПФ "Будущее" и застрахованным лицом" от 31. 12. 2016 года, якобы подписанных мною. Тот факт, что о существовании этих "деловых бумаг" я даже не догадывался, теряет своё красноречие под напором поистине умопомрачительных сведений, открывшихся буквально на днях.
Оказывается, в отделении ПФР по Москве и Московской области были обработаны не оба упомянутых выше документа, как я искренне полагал ранее, а только один - заявление о переводе средств пенсионных накоплений. Договор же об обязательном пенсионном страховании, который якобы подписан в Тюменской области, был принят и обработан в отделении ПФР по Оренбургской области!
Представляете, через сколько субъектов Федерации прошла мошенническая цепочка, по неизвестным причинам не вызвавшая никаких подозрений у сотрудников ПФР?
Как минимум через четыре - Москву, Оренбургскую, Тюменскую и Челябинскую области! Выходит, что у Пенсионного фонда РФ какая-то своя, непостижимая обычному человеку логика. Его сотрудники считают вполне нормальным, что гражданин России, решивший передать средства своих пенсионных накоплений из государственного ПФР в негосударственный пенсионный фонд, под Новый год вдруг начинает колесить по городам и весям Российской Федерации, чтобы сначала вдали от родного города в двух разных местах подписать два документа, а потом в двух совершенно других местах зарегистрировать их в территориальных органах ПФР.
Непостижимая логика сотрудников Пенсионного фонда РФ проявляется и в работе с обращениями граждан. После решения Московского городского суда я направил в ПФР официальную претензию. Не прошло и десяти дней, как этот документ начал увлекательное путешествие по российским чиновничьим просторам. Исполнительная дирекция фонда, расположенная в Москве, переправила моё обращение в отделение ПФР по Челябинской области, известив меня об этом по электронной почте (хотя я и сам направил текст в Челябинск). Вскоре территориальный орган нашего региона вернул документ обратно в столицу и тоже известил меня о своих действиях по электронной почте. ОПФР по Челябинской области сообщило, что не располагает нужной информацией и ничего "сообщить заявителю не может". Понять челябинских сотрудников ПФР можно - они действительно не принимали никакого участия в переводе средств моих пенсионных накоплений в НПФ "Будущее". Но мне-то где правду искать!? И что делать, если пенсионные накопления вновь "уплывут" из ПФР в какой-нибудь негосударственный пенсионный фонд без моего ведома? Как выясняется, обработать заявление о переводе средств пенсионных накоплений и договор об ОПС может любой территориальный орган ПФР, и вряд ли сотрудники фонда где-нибудь в Якутии или, скажем, в Калининграде будут проверять подлинность представленных документов! Как в таких условиях я могу обезопасить средства пенсионных накоплений на формирование моей накопительной пенсии от посягательств мошенников?
Когда два года назад, узнав о нарушении моих прав, я неоднократно обращался с заявлениями в различные региональные подразделения Пенсионного фонда РФ, сотрудники ПФР отказались оказать мне какую-либо юридическую помощь и предложили исключительно самостоятельно оформлять исковое заявление в суд о признании договора об ОПС недействительным, а значит, в одиночку состязаться в суде с могущественным негосударственным пенсионным фондом, располагающим большим штатом юристов.
Наконец, я добился справедливого решения суда. Что в ответ на это предложит Пенсионный фонд РФ, остаётся только гадать.
Не исключено, что мне вновь придётся обращаться в суд, только в качестве ответчика в моём новом исковом заявлении будет назван уже не НПФ "Будущее"…
Как шутят в таких случаях в Интернете, запасайтесь попкорном. Сериал продолжается.
