Встретив День защитника Отечества в Магнитогорске, Сергей Пускепалис провел презентацию нового фильма "Метро", в котором сыграл главную роль, встретился с главой города и дал интервью обозревателю "Магнитогорского металла".
За сравнительно короткий срок работы в кино Сергей Пускепалис стал символом настоящего мужчины - брутального и надежного, сдержанного и немногословного. Нельзя сказать, что это только образ: в обычной жизни он производит такое же впечатление. И кстати, фанатом самого себя не является - с этого и начали разговор.
- Сергей Витауто, еще в период съемок "Как я провел этим летом" в одном из интервью вы сказали, что, в отличие от многих актеров, не любите смотреть отснятый материал, поскольку - цитирую: "...увиденное мне кажется отвратительным и тут же вгоняет в комплекс неполноценности"… Работая на "Метро" пересмотрели свою самооценку?
- (Смеется). Нет, еще более укрепился в ней. Однажды, увидев себя на мониторе, сказал друзьям, что был лучшего мнения о своей внешности. Честно вам скажу, я не фанат своего творчества и не просматриваю целыми днями фильмы с моим участием. У меня режиссерское образование, и у режиссера Пускепалиса есть масса вопросов к актеру Пускепалису. В момент производства лучше эти вопросы не задавать, чтобы не вышло, как у сороконожки, которая, задумавшись, с какой ноги пойти, так и не смогла сделать ни шагу - можно завязнуть в них и просто-напросто сорвать съемки.
- Из так называемого "умного" кино вы шагнули в кино массовое - следовательно, стали востребованным как среди зрителей, так и среди журналистов. Прочувствовали этот момент? И еще - изменилось ли количество предложений сняться в кино и качество предлагаемых проектов?
- Наверное, в творчестве смог проявить себя так, что авторы плохих проектов уже на начальном этапе задумываются, стоит ли это мне предлагать. Поэтому почти все предложения, ко мне поступающие, скажем так - рассматриваемые. Слава богу, могу выбирать - качество сценария, съемочная группа, партнеры по площадке… Роли могут быть разными по жанру, манере подачи, но одинаковы в искренности и желании рассказать что-то содержательное и человечное. Главное, чтобы не осталось на душе осадка, что полученные деньги - а за съемки в кино платят очень хорошо - я украл, а не заработал.
- Отвлечемся от кино. Вы открыто называете себя монархистом. В чем, по-вашему, необходимость такого политического устройства для нашей страны?
- Я скорее не монархист, а идеалист. Так что, боюсь, не смогу ответить на вопрос предметно. Мне близок принцип морального управления государством, а не только экономического. Быть таковым правителем может только истинный, полновластный хозяин.
- Продолжая тему морали. Как-то о режиссере-тиране вы сказали: "Можно склонить к сожительству, но это будет ненадолго и не по любви". Какого рода тиранию имели в виду: когда режиссер очень подробно, буквально до мимики и жестов прописывает роль, не оставляя актеру места для импровизации?..
- Нет. Я имел в виду человека, унижающего человеческое достоинство и объясняющего это тем, что через эмоции он якобы пытается добиться определенного творческого эффекта. Такой метод есть, но его приверженцем я не являюсь.
- Галина Волчек пригласила вас ставить спектакль в "Современнике", когда вы уже были обладателем "Золотой маски", взятой в период работы в Магнитогорском драмтеатре. Можно ли сказать, что эта "Маска" открыла двери столичных театров?
- Ну, "Маска" все-таки принадлежит Льву Эренбургу, поставившему "Грозу". Я был всего лишь главным режиссером.
- Ничего себе - всего лишь!
- Да, я имел отношение к спектаклю лишь как организатор. Возвращаясь к вашему вопросу: не могу сказать, что "Маска" открыла мне какие-то двери. По большому счету, мы все знаем друг друга, видим в работе и понимаем, кто есть кто. Я занимался повседневным трудом, который довел, наконец, до столичных "Современника" и МХАТа.
- Устоявшееся мнение: с режиссером, который имеет еще и актерскую профессию, работать комфортно - он понимает тех, кто по ту сторону камеры. А каково профессиональному режиссеру быть актером?
- В кино - просто. В театре - тяжело. Но я могу говорить только о себе. Искренне завидую коллегам, сочетающим обе ипостаси, как в кино, так и в театре. У меня перед сценой какая-то ментальная ответственность, а собственный успех - неинтересен.
- Помнится, именно этот момент - когда успех других вам стал интересен больше, нежели собственный, - вы окрестили профнепригодностью и ушли из актерства в режиссуру?
- Совершенно верно.
- Сергей Гармаш сказал однажды: "Как хочется быть пластилином в руках режиссеров, но зачастую они даже лепить не умеют..." Приходилось ли вам в качестве актера встречаться с режиссерами, скажем так, слабее вас?
- Нет, у меня таких встреч не было - во всяком случае, в теперешнем состоянии. Слава богу, материальная стабильность дает право не играть "все у всех", а выбирать. Но многие актеры, причем хорошие, действительно сталкиваются с непрофессионализмом режиссеров, авторов сценариев...
- Не помню, кто рассказал, что первый спектакль вы заказали себе сами…
- (Улыбается). Не то что заказал - поставил его на собственные деньги. Тогда еще служил в Саратовском ТЮЗе, как все провинциальные актеры, был, мягко говоря, малооплачиваем, но уже имел семью. Стремясь поправить материальное положение, в закуточке театра открыл книжную лавку. Но вырученные деньги потратил на постановку спектакля.
- И что сказала жена?
- Мне повезло со второй половиной. Лена всегда понимала меня, принимала все мои решения, поддерживала, была рядом и просто любила.
- А следующий спектакль уже делали себе в прибыль?
- Следующий у меня случился в мастерской Петра Фоменко в качестве его студента на режиссерском факультете.
- Перешагнув из интеллектуального кино в широкое, вы, вопреки закону физики, перешли из качества в количество…
- Подождите: это значит, стал сниматься больше, но делать это хуже?
- (Смеемся вместе). Нет. Переформулирую вопрос: кто вы сегодня, чем занимаетесь? Штатный работник какого-нибудь театра или свободный художник?..
- Я помощник художественного руководителя МХАТа Олега Табакова. Причем, спасибо Олег-Палычу, он не загружает меня рутинной работой: ставлю спектакль раз в сезон и могу таким образом совмещать театр и кино. Вот сейчас предстоит работа над спектаклем по пьесе Алексея Слаповского, выход которого планируем на ноябрь.
- Как-то вы сказали, что, конечно, хотели бы стать таким же востребованным режиссером, как Бекмамбетов, - цитирую: "…обнаглеть, замахнуться на экшн". Эти времена близки?
- Нет, думаю, тут надо быть Антоном Мегердичевым (режиссер "Метро" - Прим. авт.), чтобы уметь и снимать, и монтировать, поскольку здесь это взаимопредполагающие вещи. Снять экшн - это дар.
- Вам в данном случае не хватает опыта, мастерства, команды?..
- Опыта - в первую очередь. К тому же, принадлежность к этому жанру - это характер. Просто нужно поставить себе задачу и постоянно заниматься ее решением.
- Федор Бондарчук, Тимур Бекмамбетов и еще с десяток востребованных режиссеров последней формации раньше были клипмейкерами. И многие мастера старой школы презрительно называют их фильмы клипами…
- Могу сказать одно: если это трогает, вызывает потрясение, если зритель сочувствует, вздрагивает, плачет или смеется - словом, является соучастником - это прекрасно. И неважно, кто и каким образом это сделал.
- Как зритель когда-нибудь испытывали такие эмоции?
- Буквально недавно, когда смотрел "Метро". Получился по-настоящему хороший фильм, мне кажется, это победа.
- Ваша фраза: "Лучшее, что я сделал в своей жизни, - это Глеб Сергеевич Пускепалис" - была произнесена задолго до кино, "Современника" и МХАТа. Сегодня уже трепетнее относитесь к своему творчеству?
- (Смеется). Нет, считаю абсолютно так же: сын - мой самый удачный проект. Он уже четверокурсник Российской академии театрального искусства (бывший ГИТИС - Прим. авт.), учится на режиссерском факультете в мастерской Сергея Женовача и вполне достойно справляется с тем, с чем ему положено сейчас справляться.
- Напоследок позвольте от души пожелать, чтобы в вашей жизни появился еще один глобальный проект - в виде сына или дочки.
- (Смеется). Спасибо.