Две минуты на поимку
- Когда-то вневедомственная охрана была единственной круглосуточной службой охраны порядка, - вводит журналистов в круг своих обязанностей старший дежурный центра оперативного управления отдела вневедомственной охраны Сергей Шайбаков. - По существу, она и сейчас остается главным помощником других служб, особенно ночью. Перехваты у гаишников, задержание по ориентировкам полиции, охрана общественного порядка…
И конечно, охрана объектов. Сергей Геннадьевич руководит нарядами. Утром прием смены - передать ориентировки, пересчитать и выдать оружие, патроны, бронежилеты, каски, довести до нарядов оперативную обстановку. В центре оперативного управления поминутно звонит телефон: стекается информация. Когда-то релейный пульт с тумблерами занимал целое помещение, вместо автоматики - ручное управление. Теперь в распоряжении дежурного - компактное оборудование: радиостанция, телефон, компьютер с информационной базой. Радиоканалы позволяют охранять объект, где нет стационарного телефона, возможно подключение тревожной кнопки к сотовому, можно "привязать" охрану даже к автомобилю на стоянке. Случись "сработка" - сработала сигнализация - задача дежурного немедленно выслать к месту происшествия наряд, а по возможности, два экипажа. Как максимально скрытно подъехать к месту, опытные бойцы знают. Потому непрошеные гости не успевают уйти - с момента оповещения о происшествии проходят считанные минуты. А бывает: никаких непрошеных гостей, просто хозяева забыли закрыть окна, и ветер в стенах стал причиной тревожного сигнала. Так или иначе, объект надо осмотреть, "перезакрыть", сдать на пульт.
Сергей Шайбаков во вневедомственной охране с девяносто третьего, пока после службы еще не выветрилась армейская подготовка. Пошел по стопам старшего брата. Первая встреча с правонарушителем произошла в первые же недели службы - вор набрал в квартире золота, но уйти не успел: наряд был на месте через две минуты.
- Шайбаков и сейчас один из лучших стрелков охраны, - подключается к разговору помощник дежурного, старший сержант Максим Мелентьев. - Первое место по стрельбе на недавних областных соревнованиях УМВД.
- На нашей службе с оружием надо уметь обращаться, - объясняет Сергей Геннадьевич. - Никогда не знаешь, с чем столкнешься. Скажем, сержант Денис Кандауров сумел задержать вооруженного ножом.
- А как дома относятся к неспокойной службе главы семейства?
- Правильно относятся, - улыбается Сергей Шайбаков. - Жена тоже носит погоны, а сыновьям - пример мужской профессии.
- Но сами-то бойцы не могут совсем уж спокойно выезжать по тревоге?
- Только дураки не боятся, - объясняют дежурные. - Выезжаешь - не знаешь, что ждет. Надо уметь победить страх. Пересилишь себя - справишься и с преступником.
"Опять воевать!"
Понятно, почему во вневедомственную охрану сейчас принимают только отслуживших в армии. Но здесь и прежде правофланговыми были бойцы с серьезной армейской подготовкой. Николай Неведров - из таких. С двенадцати лет работал в колхозе. В шестнадцать, когда началась война, оказался вместе с другими подростками и женщинами на самых трудных работах. А в сорок втором, когда отец после нескольких фронтовых месяцев вернулся с тяжелыми ранениями, инвалидом, сын уже отправился добровольцем в школу механиков по вооружению для авиации. Стажировку проходил подо Ржевом в дни жестоких боев. В сорок четвертом выпускников школы распределили на фронт. Молодечно, Рига, польские города - так и дошел-долетел до Германии. Хвалит Ил-2: в бронированной кабине летчик и стрелок в воздушном бою оставались живы. Но сколько было трагических случайностей и просто невезения. И когда хоронили товарищей, Николай Неведров, стоя на краю могилы, думал: "Сегодня они - а завтра, может, я". И часто случалось: если гибнет стрелок позади летчика, в следующем полете его заменяют механиком.
Победу вместе с товарищами перепутал с очередной атакой: услышав выстрелы, солдаты похватали автоматы, распахнули окна - а там сквозь треск выстрелов несется: "Ура!" Тогда только поняли: война кончилась. И все равно не верилось. Снаряды и бомбы сняли с самолетов только через три дня. Потом Николай Дмитриевич служил в Германии, Прикарпатском округе, пока, наконец, в пятьдесят пятом не стали сокращать войска. Да, признаться, надоела к этому времени "цыганская жизнь", хотелось осесть поближе к родной Кирсе, но в город, на налаженный быт. А ему снова предложили - в колхоз: поднимать целину под Верхнеуральском. Ехали по направлению с тяжелым сердцем: не потому что в деревню - Николай Дмитриевич с женой оба из одного села, сельских условий не боялись. Просто знали: целину нужно поднимать и социальную. Колхоз погряз в воровстве, пьянстве. Прежнее руководство этому потворствовало, чтобы прикрывать собственные приписки. Была попытка навести порядок, но едва новая председатель-женщина взялась за дело, спалили ее дом. И Николаю Неведрову нелегко приходилось: бывало, что обиженные хватали за грудки - благо были единомышленники, отбивали. Когда началось разукрупнение колхозов, Николай Дмитриевич облегченно вздохнул: его должность ликвидировали, в нем уже нет надобности. Снова было надумали податься в город, но его направили в новый колхоз, на этот раз в качестве помощника молодого председателя.
- Снова воевать, - попечалился он жене, но спорить не стал.
Лишь к началу шестидесятых Неведровы перебрались в город. Николай поработал в четвертом листопрокате ММК по первой специальности - механиком, а когда дипломировался в юридическом институте, перешел в следователи, потом в отделе пропаганды дослужился до капитана и должности замначальника отдела пропаганды, снова вернулся в следователи. Алиментщики, хулиганы, грабители - цветочки по сравнению с тем, с чем пришлось столкнуться в середине семидесятых, когда Николай Дмитриевич стал начальником левобережного отдела вневедомственной охраны. Один из объектов - мясокомбинат. Вахтерша пропускает через проходную воришек, обвешанных колбасами, - понятно, что кто-то ее крышует. Вскоре выяснилось - кто. Но поймать за руку и завести уголовное дело оказалось не так просто: слишком серьезная "крыша". Как ни рискованно, но до вахтерской мафии Николай Неведров все-таки добрался: заставил должностных лиц инициировать судебное дело. Несколько человек оказались в тюрьме, но - только мелкие сошки. По городу тогда покатился слух о тоннах неучтенного фарша, который вывалили в канализацию, чтобы не выплыли масштабы приписок и воровства. Но тут - система, ее одному не одолеть.
А с начала восьмидесятых Николай Дмитриевич - вольный стрелок, пенсионер. Занялся пчеловодством: дело-то какое результативное - двадцать пчелиных семей в не самый урожайный год могут дать до полутора тонн меда. Когда пришло время частной инициативы, Николай Неведров организовал кооператив. Обзавелись техникой, участком, и все бы хорошо, но кооператив - тот же колхоз. Та же разница в отношении к труду, те же споры о справедливом распределении доходов. К тому же, на непредсказуемой ниве перестроечной экономики случилась болезненная история: вырастили пчеловоды гречиху, стали ее продавать процентов на десять-пятнадцать дороже магазинной, когда в магазинах полки были пусты. А им безосновательно начислили жесточайшие штрафы: какой уж тут доход - имущества не хватит расплатиться. Еле отбились тогда, однако кооператив распался. Но Николай Дмитриевич от любимого дела не отрекся. Был членом правления городского общества пчеловодов. Сына с внуками к пчеловодству приохотил. И с окружающими делится: то передает флягу меда работникам милиции, командированным в Чечню, то детским учреждениям, то чернобыльцам. В общем, старость его дома не застает.
От Сергея Шайбакова можно ждать того же. Говорит: хоть и рано об этом думать - на пенсии дома не засидится. Они тут все с бойцовским характером. Работа такая - требуются неравнодушные.
