…ПОДНИМАЮСЬ по лестнице, прохожу темным коридором. Лампочка перегорела, приходится пробираться на ощупь.
Наконец появился просвет, и вновь лестница - на этот раз винтовая железная. Раз - делаю круг, два… Уже со счету сбиваюсь, но лестница все никак не хочет кончаться.
Откуда-то сверху доносится еле слышный звон, но с каждым шагом, очередным витком он все отчетливее и громче. Низкие частоты перебиваются высокими. Продирает - аж голова перестает болеть. Еще пару витков и наконец - проем в потолке, через который вижу небо и трепыхающиеся играючи - первый, третий, второй - небольшие колокольчики. Осторожно просовываю голову. И тут на меня обрушиваются мощные и звучные переливы. Колокола звонят так сильно, что, кажется, соберут весь город. Но нет, со звонницы храма Вознесения видно только счастливых молодоженов, их родственников и гостей. Да нищий на паперти, похоже, абсолютно не обращающий внимание на малиновый звон, просит милостыню у прихожан. Мое же внимание приковано не к колоколам, а к извлекающему из них дивные звуки - звонарю Герману Савину…
В каком склепе молиться?
…Церковный колокольный звон, как многим известно, призывает прихожан на богослужение. А когда, спрашиваю, появились первые колокола на церквах? Герман не знает, но у него есть собственная версия, основанная на легенде, о том, как появились звонкие "призывы" верующих на молитву.
Во время гонений на христиан о колокольном звоне, созывающем на молитву, сами понимаете, не могло быть и речи. Да куда там: слово из проповеди скажешь на людях - отправляйся в амфитеатр под улюлюканье толпы на съедение львам. А где могут не тронуть? Где священное место, что для язычников, что для христиан, что для мусульман и иных верущих?.. На кладбище. Там-то, в склепах, первохристиане и молились среди останков. Жутко, но ничего не поделаешь. А чтобы знать, в каком на этот раз склепе или пещере молиться, христиан-подпольщиков зазывали бьющими друг о друга специальными палками, которые назывались клепало и издавали громкий треск. Позже, в IV веке, когда христиане перестали быть гонимыми, итальянскому епископу Павлину Ноланскому, размышлявшему, как собирать к молитве паству, во сне приснились ангелы с цветами-колокольчиками, издававшими дивные звуки. Они и подсказали Павлину форму колоколов для будущих богослужений. Благодаря этому епископу, которого позже причислили к лику святых, колокола и распространились по всем христианским храмам. Красивая история…
Понять всю красоту
Чтобы стать звонарем, надо быть, в первую очередь, православным по духу, а не по имени, а еще знать литургию, ритм и характер колокольного звона, - растолковывает мне Герман. И вовсе не обязательно иметь музыкальный слух. На Руси, мол, не было звонарей, которые бы имели абсолютный слух. Однако звонарь просто обязан знать свое искусство для того, чтобы уложиться в ритм и не "наехать" на ту мелодию, которую уже играл раньше. Если переложить на современный язык - как с цифровым телевидением: то звук отстает от изображения, то наоборот. А в идеале все должно совпадать, так и с колоколами: ни вперед забегать нельзя, ни отставать от заданного ритма.
- Неискушенный человек, услышав впервые перезвон колоколов, поначалу и не "поймает" никакой мелодии, - размышляет Герман. - Для него это будет одно нагромождение звуков на другое. Нужно время, чтобы прихожанин проникся всей красотой звона. По будням, например, "работают" определенные колокола, в праздничные же дни задействованы все, и вот тут нужно поймать их характер, играть так, чтобы чувствовался праздник. Можно позволить даже немного импровизации, но только тогда, когда служба уже закончена: во время богослужения положен только уставный звон.
Что такое колокола для Германа - профессия, призвание? Не угадал - послушание. Протоиерей Михайло-Архангельского храма, ныне покойный отец Флор в годы перестройки добился разрешения на строительство в городе нового храма, и вместе с возведением церкви строилась и колокольня. Когда надо было устанавливать колокола, в Магнитку из Архангельска приехал специалист этого дела Владимир Петровский. Тогда же возникла необходимость и в обучении звонарей. Отец Флор и посоветовал Герману и группе прихожан попробовать себя в звонарском искусстве. Установив на звонницу храма Вознесения колокола, Владимир Марьянович показал немногочисленным ученикам самые простые методы звона. Герман стал их осваивать.
- Когда я впервые поднялся на звонницу - трепетал, такая неуверенность была… Звоню, а у самого дрожь в коленках. А звук такой уникальный: ведь колокола льют с молитвой. Мне кажется, что праздничный звон у меня лучше получается. А когда пост начинается, нужен другой - постовой звон и будничный. И с одного звона на другой перестраиваться довольно трудно. На звоннице не поучишься: зачем прихожан просто так будоражить? А чтобы набить на звоне руку, нужен хотя бы специальный тренажер, которого у нас в городе, к сожалению, нет.
"Делаю то доброе, что люблю"
- Мне бы самому православие до конца постичь, а это все равно, что три университета одновременно окончить. Тяжело, но необходимо. Правильно постичь веру - это разобраться в своей душе: насколько она у тебя испорчена и как ее вылечить. Ведь святые тоже не без греха были. Все мы грешники… Церковь к вере не принуждает, она призывает. Это вроде обычной школы: все мы туда ходим, чтобы знания получить, но сколько вырастает из детей оболтусов-двоечников, а сколько отличников? В православии так же: один хочет учиться, да другой не дает.
Когда мы приходим в церковь осознанно? Был со мной такой случай в Михайло-Архангельском храме: заметил как-то, что там, где бревнышки промерзают, там черная копоть образуется. "Какая грязь!" - восклицаю. "Это грязь в душе нашей!" - возразила мне одна прихожанка. Я ничего не понял, но запомнил эти слова, а потом осознал их, когда вспомнил изречение одного старца из Афона: "Люди делятся на мух и пчел. Муха все равно сядет в смрад, а пчелка…" Так вот, нам надо быть пчелками. А пчелка я пока только в мыслях. Делаю не то доброе, что люблю, а то злое, что ненавижу, - вот она натура человеческая, а надо стараться делать доброе, радостное.
В церковь же большинство бросается, когда жареный петух клюнет. Вот тогда-то и задумаешься о Божьем храме. Но идут-то со скорбями: близкий человек умер, или муж пьет, или родственник заболел. А с радостью не идет никто. Я же пришел в церковь в переломные девяностые. Родился я в городе Туринске, где революционеры в свое время так прошлись по церквам, что не осталось от них и упоминания. Единственное только здание не смогли разрушить из-за двухметровых стен. Так и жил я в неведении, что есть храм Божий на земле, пока не очутился в Магнитке, откуда родом жена.
Мечта звонаря
Почти девять лет звонит Герман в храме Вознесения и все мечтает поколоколить в других церквах. Да не хватает времени: много отнимает дополнительная работа. Но один раз звонил - на открытии часовни в Прокатмонтаже. Сложность была в том, что в часовенке был всего лишь один колокол, а это - как одна струна. Но Господь помог сымпровизировать и на одном кампане - так называют колокола на церковном языке, и опять же благодаря упоминавшемуся святому Павлину: по-итальянски слово "колокол" звучит как "кампанэ".
Далеко ли разносится малиновый звон? Это отдельная тема, но удивительная. Идешь, например, вдоль Урала, ветра нет, влажность воздуха нормальная - слышно ох далеко. Единственное, что мешает колокольному звону разноситься на очень дальнее расстояние, так это не совсем удачная архитектура храма: звонница расположена ниже его центрального купола. И получается, что храм гасит и рассекает звуки. Но Герман надеется - построят когда-нибудь колокольню на земле у воскресной школы, как когда-то задумывал отец Флор, и не с десятью колоколами, как на звоннице при храме, а с целой полифонией - шестнадцатью колоколами, которые бы радовали горожан переливчатыми и мелодичными звонами.