И СНОВА НОВЫЙ ГОД. Остались считанные дни до праздника, который, и в этом Аглая теперь может себе признаться честно, она не просто любит – обожает.
Впервые за последние три года душа ее вновь начала откликаться на него с того самого момента, как только в городе появляется первая нарядная елка и над городскими магистралями зажглись сине-красно-белые гирлянды огней. Чувство праздника, волнения и радости привнесли они в сердце, напоминая о том, что совсем-совсем скоро наступит нечто. И женщине снова захотелось накупить мандаринов, пахнущих так же, как в далеком детстве…
Поспешила и себя рассмешила! Если, конечно, признать смешным сам факт предстоящего празднования Нового года одной: без родственников, без друзей и… без суженого. Может, потихоньку начинать собирать чемодан и для смены обстановки махнуть на электричке к тетке в Казахстан? С другой стороны, – и последняя мысль загодя начинает потихоньку греть душу Гаши – можно остаться дома. Позвонить сыновьям, поздравить их жен, набрать номер телефона деревенского дома, чтобы услышать голос мамы, брата, его жены и племянника. А еще угостить соседей куском своего фирменного домашнего пирога. И потом, буквально за пару минут до новогодья, укутаться в теплый кашемировый плед, сесть в любимое кресло, взять бокал с красным вином, выслушать, что на этот раз скажет президент, насладиться звоном курантов и замереть на несколько минут, чтобы, как в первый раз, задаться вопросом: «Какой мне нужен мужчина? Какого полюбишь всей душой, всем сердцем?» И в это мгновенье ответ непременно найдется. Лишь после этого таинственного ритуала можно смело ложится спать: ведь уже завтра наступит тот самый год, в котором сбудется все, что еще не сбылось...
А ведь всего три года назад Аглая всерьез разлюбила Новый год как праздник, дарующий сюрпризы, радость и многочисленные обещания. С тех самых пор терпеть не могла всю эту предновогоднюю суету, когда все вдруг начинали оглядываться друг на друга, восклицая: «Что ты хочешь в подарок на Новый год, под елку?» – «А ты?», и так далее, и тому подобное.
С некоторых пор перед этим самым что ни на есть семейным праздником Гаша как-то особенно чувствовала, что своей семьи у нее нет. Дети хоть и выросли, но внуков ей пока не нарожали. Так что она была предоставлена самой себе в абсолютном смысле этого слова. Свободна… Свободна от всего, и от личной жизни в том числе. Совсем некстати и как будто бы вдруг ей вспомнилось, как однажды, аккурат тридцать первого декабря, за четыре часа до звона Кремлевских курантов... от нее ушел мужчина. Он бросил ее жестоко, без малейшего предварительного намека на расставание. А за несколько дней до всеобщего праздника дружно, можно сказать, с воодушевлением они вместе заполняли вкусностями ее холодильник, в последний день уходящего года опять же дружно и весело готовили на ее кухне праздничный ужин на двоих, потом целовались до умопомрачения, потом... Это «потом», сейчас вызывало раздражение, как проснувшийся некстати вулкан...
Едва придя в себя после объятий, ее милый сердечный друг неожиданно стал серьезным и очень задумчивым. Ничто не предвещало резких изменений в судьбе. Глаша просто вышла из ванной и лениво откликнулась на его просьбу, произнесенную почти шепотом.
– Присядь, дорогая, пожалуйста, рядом!
– Что-то не так, Толи-ик? – Аглая специально растягивала его имя, доставляя какое-то непонятное удовольствие себе.
– Знаешь, мне надо уехать.
– Как уехать? Ты с ума сошел?
Больше слов не было. Аглая как в тумане: откуда вообще он, совсем чужой, взялся в ее родной, уютной квартире? И вот так, сквозь этот туман, она встала и пошла следом за ним. Она помнила теперь, что тогда вела себя по отношению к нему очень и очень прилично. Не кинула в него красной праздничной туфелькой на сексуальной шпильке, не натравила собаку, даже не пыталась задержать в коридоре, чтобы, образно говоря, задушить в своих объятиях. Не кричала, не истерила, не выла и не пила. Почему? Аглая просто вспомнила о своем почти дворянском происхождении и вела себя, как королева перед церемонией коронации. Тихо и с большим волнением она гордо выпрямила спину. Так же гордо проводила его до двери, очень деликатно, почти без звука, закрыла за ним дверь, очень-очень спокойно вернулась в большую комнату с наряженной елкой, праздничным столом и тихо, как буйно помешанная после сильного приступа, легла на диван, еще, казалось, не остывший от их взаимных ласк.
Проснулась часа в два ночи, долго «въезжала» в ситуацию, не могла понять, почему телевизор распевает песни так громко, отчего так напряженно радостны все, кому посчастливилось показаться в этом «ящике», и кто так храпит поблизости. Мастино-неаполитано – добрая и верная собака, спала, что называется, без задних ног у Аглаи под боком. Это, конечно же, было нахальством в высшей степени, но ни крикнуть, ни даже тихо возмутиться, ни просто сказать «мяу» не было сил. Громко топали над головой соседи, весь подъезд нестройным хором скандировал «С Новым годом!!!», разрывался от возмущения домашний телефон, но Аглая даже не пошевелилась. «А что если так пролежать все новогодние каникулы: с баночкой клубничного варенья, с чаем и книгой – лучшим средством от душевных ран и бессонницы», – подумала она.
В голове Глаши крутилось: ни-че-го, ну ничегошеньки и никогда, никогдашеньки я теперь не буду загадывать в этой жизни. А что, разве можно что-то спланировать в другой? Стоп, сказала она себе, тормози. Вспомни все хорошее, что произошло с тобой совсем недавно.
А совсем недавно она и познакомилась с этим любителем новогодних сюрпризов по имени Толи-ик, то бишь Анатолий. Два месяца ухаживаний, романтических встреч. Когда Толик еще только приударил за Глашей, она знала и видела: он ей не пара. Он – птица не ее полета. Но что-то удерживало ее рядом с ним. Мягкая, как ей казалось, интеллигентная манера говорить, приятный голос. Господи, да на что же мы, бабы, реагируем в первую очередь? Строго говоря, обобщать не стоит: все мы реагируем на разное. Но одно уже известно и доказано абсолютно точно: мужчины – существа тонкошкурые, они иногда чувствуют острее, чем мы, женщины. Так что не будем обольщаться относительно нашей утонченности. Да мы по самой сути своей крепкие, не зря же нам природой материнство доверено. А мужики… Да что мужики? Мужчины и женщины – две разные цивилизации. И в этом, как говорится, вся соль… и сахар.
Теперь Глаша понимала: Толик сразу почувствовал ее к нему отношение. И, скорее всего, догадывалась женщина, он быстро все решил для себя без всяких там премудростей: женщина видная встретилась, но амбициозная. Одно имя чего стоит – Аглая! Заглянул в Интернет и прочел, что это от греческого «блестящая». И то, что высокомерная, тоже ведь сразу углядел. Только вот Толька решил тихой сапой к какому-нибудь результату прийти, а там, что называется, жизнь покажет. И показала…
Ну, хорошо, вопрошала к себе Аглая: а где она сама была в момент их знакомства? Знала ведь, что даже на безрыбье рак – не рыба. Как могла позволить себе так расслабиться, отпустить ситуацию и неразумно так помечтать: а может быть, все будет хорошо, все самой собой сложится. Вот именно, сложится. Это ведь надо сложить, и не одной или одному, а вместе складывать, складывать, каждый день, по кирпичику. И огонь нужно не в одиночестве поддерживать: по одному и по два полена в костер подбрасывать, так, чтобы горел ровно, без всполохов и особых срывов. О чем это она? Если встретились два человека – свободных, готовых общаться, взрослых, без материальных и имущественных, как говорится, претензий – надо лишь жить да радоваться. Только вот один очень важный пункт в этом почти брачном договоре, продолжала размышлять Аглая, она сознательно упустила.
Ей нужен мужчина равный. Не сильный, не слабый, а именно равный. Сильный, как правило, не только пашет, но и жену может иногда поколачивать. А слабый, якобы интеллигентный, скорее всего, в сыновья к женщине запишется. Значит, будет по левую руку от жены ходить, спать, есть. Если женщина позволит. А ведь по легенде древней бог создал женщину из левого мужского ребра, а это значит, что если с левой стороны у мужчины место свободное, жди, что любовница появится, и тройственный союз обеспечен. Любовницы, как известно, брак либо укрепляют, либо до конца разрушают. «К чему стремишься ты?» – спрашивала себя Аглая? И поняла таки, наконец, что произошло в ту новогоднюю ночь.
Аглая поиграла с Толиком с игру под названием «обмани меня». Она ведь и сама, не желая видеть очевидного, сразу успешно обманула себя, не уважив голос собственной интуиции. А уж она, родная, сигналила изо всех последних сил: не твой это мужчина, куда же торопишься и почему ты вдруг перестала себя любить, коли готова выстраивать изначально ненужные отношения?
Понятно, любое общение – это опыт, ценный и необходимый, но есть у каждой женщины, равно как и у мужчины, выбор. Выбор отношений. И если уж коль на что-то решаешься, так делай это всерьез, на чистовик. Какой смысл черновик своей жизни сначала царапать? В этом случае точно выбора нет и не будет. Жизнь имеет свой срок, и с этим необходимо считаться. Завершая этот внутренний диалог, Глаша решила сказать «спасибо» мужчине по имени Анатолий, ушедшему, казалось бы, внезапно. А благодарна она за общение, за опыт, за нежность, за ласки как выражение пусть мимолетной, но все же любви. Люди все мы взрослые: кто кого осудит да и кому какое дело?
…И вот опять Новый год. Все снова повторится, но при этом будет совершенно новым. Главное, что это будет! И он, уверена Аглая, непременно придет, тот самый – только ее мужчина, ее нечаянная радость. И никогда никуда уже не уйдет.
