Слова поэта были очень близки и дороги нам, так как наши отцы прошли войну, в том числе мой папа Арефий Погребняк, который три года воевал на Северо-Западном фронте, и мамины братья, один из которых – Дмитрий Пронин – погиб в первый год войны. Поэтому мы с трепетом ожидали момента, когда нас примут в пионеры.
47-я школа в годы войны – это госпиталь. С 1941 года в Магнитогорск день и ночь везли раненых бойцов на излечение. В 1944 году, когда фронт был уже далеко, школа была открыта для приёма школьниц. Да, школьниц, так как 47-я в то время считалась женской школой, а вот 41-я – мужской. В первый класс тогда принимали с восьмилетнего возраста, но у нас было много «переростков» – эвакуированных детей. Классы были переполнены. В нашем – 42 ученика. А в школе около 1400 человек. Учились в две смены. Конечно, в девичьей школе всегда были хорошая дисциплина, порядок.
И вот настал 1945 год, весна, а вместе с ней и ожидание торжества – принятия в пионеры. С замиранием сердца ждали мы этого дня. Но существовала одна проблема – негде было достать галстуки. В немногочисленных магазинах вообще отсутствовал какой-либо материал. С великим трудом мама достала где-то небольшой лоскуточек красного ситца, скроила… На два длинных треугольника ситца хватило, а на третий – нет. Мама расстроилась, спрашивала у друзей, соседей, но где там… Тогда даже шифоньеров ни у кого не было, только сундуки полупустые. Пришлось пришить уголочек синего цвета – вот таким был мой первый пионерский галстук.
Учительница наша молоденькая – чуть постарше наших «переростков» – Нина Павловна Пискунова построила нас парами и повела в спортзал. Он казался огромным, высоким. Учеников в зале было уже очень много. Говорили какие-то слова, но вдруг слева на полу мы увидели костёр. До сих пор с восхищением вспоминаю его: внутри белого воздушного шара что-то крутилось, двигалось и заставляло шевелиться красные шёлковые лоскутки материи. В шаре что-то создавало ветерок. Как же красиво и естественно вертелись эти лоскутки пламени! Конечно, заметили шнур, протянутый к стене, но мы тогда не знали, для чего он, ведь у нас не было ни радио, ни утюгов электрических. Это детское восхищение красотой, которую нам подарили учителя, – не забыть!
У нас, пионеров, появились обязанности: санитар, звеньевой, позже – председатель отряда, а в пионерском лагере – председатель совета дружины. И все чётко и добросовестно их выполняли, а слова «Всегда готов!» были для нас святыми. Мы с великим удовольствием ездили отдыхать в пионерские лагеря. Там было интересно, весело, сытно. Приобрести путёвку было трудно. Нам давали ежегодно по две: одну бесплатную, вторую платную от ЖДТ, так как наш папа погиб на фронте. Мы любили лагерь ещё и потому, что там звучали пионерские песни: «Спой песню, как бывало, отрядный запевала…», «Про барабанщика», «Кот-рыболов». Песню «По улице шагает весёлое звено» мы пели, отправляясь на экскурсию по городу. Обязательно в красном галстуке, в форменном платье с белым воротничком и в фартучке – белом или чёрном. В седьмом классе меня приняли в комсомол, и три года я была пионервожатой в школе № 24.
Валентина Погребняк,
ветеран педагогического труда
