"В автомашине друга мы выпили бутылку водки и три бутылки пива емкостью полтора литра. После разговора со страховым агентом выпили литр спиртного, а потом за ужином в кафе добавили еще по 300 граммов алкоголя и по кружке пива. Что произошло дальше, я не помню".
Так 32-летний безработный Евгений обрисовал свое времяпровождение накануне трагических событий. Для него алкогольная эпопея закончилась нарами и огромными денежными выплатами несчастным людям, на которых он выместил злобу за удары судьбы. Когда начинают клясть треклятую, на ум приходит житейская мудрость: судьба - это характер. Только ее затрещины чаще всего укладывают на больничную койку не тех, кому предназначены, а невинных.
Вернемся к дозам. После первого алкогольного возлияния Евгений с дружком оказался в страховой компании: просил посчитать, во сколько обойдется полис ОСАГО. В среде страховщиков он был как рыба в воде: всего десять дней назад они были его сослуживцами. За время работы в штате компании Евгений успел побывать аварийным комиссаром, потом сотрудником фонда безопасности дорожного движения, а потом его уволили. Несложно догадаться, за какие провинности.
Когда товарищу потребовалась автостраховка, он вызвался составить протеже. Пока бывшие коллеги консультировали дружка, Евгений на правах "своего" зашел к начальнику охраны, заглянул в дежурку, где перекинулся словом со сторожем. Далее события вновь связаны лишь со сменой места и дозы принятия горячительного.
…В тот же день Григорий с женой Мариной задержались на работе до ночи. В половине десятого в офис позвонили. Марина слышала, как сторож Василий направился к двери. Затянувшая тишина заставила окликнуть мужа. Женщина просила посмотреть, кто пришел. Григорий, направившись к двери, заметил, что комната охраны пуста. Бросил взгляд на тамбурную дверь. Сквозь затемненное стекло разглядел двоих. Один - на полу, второй, присев, размахивает каким-то предметом. Григорий рванул дверь. На полу увидел Василия в луже крови. Второй, вскочив, замахнулся молотком и пошел на Григория. Он растерялся, узнав в нападавшем Евгения. Сильный удар по голове заставил поверить в происходящее и защищаться. Спятивший Женька бил молча: по рукам, плечам, голове. Григорий упал, Евгений сел верхом, занес молоток над головой. Ухватившись за рукоятку, Григорий вырвал орудие и, собрав последние силы, закричал: "Спасите, убивают!" На шум выбежала Марина. Увидев окровавленного мужа, схватила человека в черной куртке за воротник, пытаясь оттащить от Гриши. Тот, не оборачиваясь, двинул так, что она отлетела к стене. Вскочив, снова ринулась на бандита, мертвой хваткой вцепившись в черный ворот. Неизвестный обернулся, и Марина, вытаращив глаза, выдохнула: "Женька, что ты делаешь?" Не говоря ни слова, он ударом бросил ее на пол и навалился всем телом. Григорий крикнул: "Беги, спасайся!" Евгений, оставив женщину, кинулся на мужа. Марина мгновенно вскочила, бросилась к выходу. В тамбуре едва не упала, натолкнувшись на распростертое тело окровавленного Василия.
Проходившие по улице девушки набрали телефон милицейской службы. Сообщив о нападении, Марина побежала назад и вдруг увидела Евгения. Тот вышел из офиса, натянул шапку почти на глаза и спокойно зашагал прочь.
На следствии и в суде потерпевшие заявляли: Евгений в ночь нападения был трезв. Запаха алкоголя они не почувствовали. Все трое были уверены: он действовал целенаправленно. В офис пришел, чтобы убить сторожа и похитить деньги. Бывший сослуживец прекрасно знал, что в конце года в страховой фирме самая большая выручка. Знал, где стоит сейф, и где хранят ключи, и как вывести из строя систему видеонаблюдения. Недавний коллега был прекрасно осведомлен: ночью здание охраняет один сторож. Супруги, случайно задержавшись в офисе, сломали все его планы.
Василий получил тяжелейшие травмы: перелом черепа, ушиб головного мозга. Он выжил, но увечья превратили здорового человека в инвалида. Бывший сторож с трудом передвигается, едва говорит. На теле Григория были огромные гематомы. Удары по голове привели к сотрясению мозга и психическому расстройству.
А что же Евгений? После неудавшегося разбоя или, по его версии, проступка, который он совершил "не помня себя", отправился он к сожительнице. Сказав, что у него неприятности, просил увести его в гости. В гостях опять выпил, заночевал. Наутро даме сердца рассказал, что побил коллег. В ее редакции метаморфозы его сознания выглядят так: взял из машины молоток - зашел в офис - не помнил себя - вышел из офиса - и сразу вспомнил и себя, и кровавое побоище. Женщина, явно сочувствуя любимому человеку, нашла оправдание его агрессии: потеря работы и развод с женой. Потому и топил он неприятности на дне стакана, превращая знакомых людей в инвалидов. Это уже авторские комментарии.
Через три дня после нападения Евгений явился в милицию, написал явку с повинной. Следствие обвинило его в деянии, которое квалифицируется статьей 111, частью 3 УК РФ: "Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни и повлекшее психическое расстройство, совершенное из хулиганских побуждений".
Свидетельские показания стороны защиты и обвинения расходись в одном. Потерпевшие были уверены: преступник не источал запаха алкоголя. Товарищ Евгения называл те же дозы спиртного, которые с завидной скрупулезностью перечислил Евгений. И сожительница оценила его состояние той ночью как нетрезвое. По мнению суда, противоречивые показания по вопросу - пил или не пил - никоим образом не влияют на квалификацию действий подсудимого.
Суд не принял версию потерпевших о Евгении-разбойнике, обосновав свою позицию тем, что "во время нападения он ни словами, ни действиями не выразил намерения совершить хищение".Психолого-психиатрическая экспертиза объяснила внутреннее состояние Евгения "тут - помню, тут - не помню" банальным алкогольным опьянением. Хотя в приговоре сказано: в тот вечер "...освидетельствование на состояние опьянения не проводилось. Объективно установить, был ли Евгений в момент нападения в состоянии опьянения, невозможно".
В судебном заседании он полностью признал вину, но показаний не давал. Перед оглашением приговора в своем последнем слове вдруг заявил: сотрудники милиции оказали на него давление, вынудили написать явку с повинной, оговорив себя. Странная позиция защиты. Подобные заявления характерны для подсудимых, совершивших преступление в условиях неочевидности, т. е. когда жертва уже ничего не скажет. Но при наличии трех свидетелей, одного из которых Евгений превратил в инвалида, другого в человека с психическими отклонениями, эти слова - не дерзость, а наглость, циничность. Ситуация как в известном анекдоте: сами упали на молоток, и так пять раз.
Ложь на вороте не виснет. Оболгав бывших коллег, - Евгений когда-то работал в ОГИБДД УВД, - он не спешил документально заверить отказ от явки с повинной. Зачем, если бумага скостит срок наказания. Скостили, несмотря на устное заявление, присовокупив к явке наличие малолетнего ребенка, частичное возмещение ущерба потерпевшим, полное признание вины и раскаяние. Отягчающих обстоятельств суд не установил.
Приговорили Евгения к шести годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. Более 30 тысяч будет взыскано в пользу Григория за лечение, компенсацию за неполученный доход и судебные издержки. Моральный вред оценен в сто тысяч рублей. Для инвалида Василия эта сумма составила 150 тысяч рублей.
Автор благодарит суд Правобережного района за предоставленный материал.
