Он уверен, что для современной драматургии надо искать не героя, а героиню. Такую, которая стоит перед выбором и действует, порой непонятая. Как Жанна д'Арк - это образ наших дней.
А артист обязан чувствовать веяние времени. Сергей Меледин чувство времени формировал с юности. Даже из большого школьного везения на высококлассных педагогов в своей пятьдесят третьей сумел извлечь собственные уроки. У легендарных Элеоноры Михайловны Гиндо, Марии Андреевны Стрижовер, Ивана Федоровича Кабанчука учился кроме обязательных дисциплин умению владеть аудиторией, артистизму. С той поры даже в быту остро чувствует чужое мастерство заряжать своими идеями, и наоборот, болезненно воспринимает людское неумение выразить себя - например, в преподавании.
- Педагог должен утверждать идею, - объясняет Сергей Меледин. - Если он вместо этого ее комкает - мучаешься за него, прикладываешь усилия, чтобы верить его слову, а на это впустую улетает энергия.
В студенческом восприятии Сергей Алексеевич знает толк. Окончил горный, чтобы "как все". Правда, ни дня не работал по металлургической специальности. Зато дважды поступал в столичное театральное, всякий раз доходив до третьего тура. В итоге поступил на актерское отделение в Свердловском театральном. А уже под сорок - на режиссерское в "Щуку".
- Одновременно с дочерьми оканчивал вуз, - усмехается артист.
Дочерям-двойняшкам было проще: окончили свой МаГУ - и все дороги открыты: Лиза осталась в Магнитке, Лена теперь в Питере. Младшая Катя этим летом только поступила в питерский вуз. А их отцу щукинцы очень не советовали возвращаться в качестве режиссера на сцену, где его знают артистом: и зритель, и коллеги трудно принимают такие изменения. Но у него были причины вернуться. По молодости не понимал, что такое любить родной город. Но за годы столько с Магниткой оказалось связано, что не разорвать. Первые актерские удачи - в театре-студии "Ровесник" под руководством Раисы Николаевны Горюновой. Первые оглушительные гастроли - с театром "Буратино". И пусть Меледин в нем был не актером, а монтировщиком-осветителем с дипломом инженера-металлурга, но это был его шанс прикоснуться к профессиональной сцене. Через много лет в этом же театре он обрел "своего" режиссера: у Игоря Ларина Сергей Алексеевич сыграл свои самые памятные роли: Петя Трофимов в "Вишневом саде", Ясон в "Медее", Несчастливцев в "Лесе"…
- Ларин обладает уникальным театральным мышлением, - вспоминает Сергей Алексеевич. - Он облекает мысль в непростую форму и требует вкладывать нравственную категорию в образ. Так получилось с Раскольниковым в "Преступлении и наказании". Здесь отправной точкой стали записи в его тетради: он сначала придумал свою теорию, потом "подогнал" под нее действительность, а после стал действовать. Чтобы проникнуться ларинским прочтением пьесы, важно присутствовать на первой репетиции. Точнее - даже услышать его первую реплику, тогда персонаж получает внутреннее развитие.
Между двумя прикипаниями к "Буратино" Меледин играл в магнитогорской "драме", где впервые почувствовал вкус главной роли - подростка Володи в "Дорогой Елене Сергеевне". Оценил возможности творческого дуэта с сильным партнером по сцене: Елену Сергеевну играла Татьяна Баштанова.
- Спектакль - это жизнь, - заново переживает свои роли Сергей Алексеевич. - Это попадание в интригу спектакля, запоминание другой памятью - актер ведь роли "запоминает" конкретным действием, "ногами".
После "драмы" Сергей Меледин на время переехал с семьей в Ростов, работал увлеченно, но так и не обрел там дома - вернулся. С той поры Магнитка - его город. А ко времени, когда Меледину пора было пробовать себя в режиссуре, в Магнитке оказался знакомый по театральной студенческой братии, тоже Сергей: Меледин с Пускепалисом учились в разных вузах, но пересекались, Сергей Алексеевич смотрел сдачу дипломной постановки Сергея Витауто по "Пьесе № 26" Слаповского, впитывал его опыт. В Магнитке Пускепалис доверил Меледину постановку "Детского сада" Курейчика в магнитогорской "драме" с Татьяной Баштановой, Ниной Филоновой, Петром Ермаковым и Владимиром Богдановым. Режиссерская ответственность за спектакль уровнем выше актерской, рассуждает Сергей Меледин. Легендарный щукинский режиссер Леонид Хейфец требовал от режиссера в каждой пьесе видеть мощное потрясение.
Теперь у Сергея Меледина с десяток режиссерских работ, и он с благодарностью говорит о студии "Диалог", "которую долго сохранял Александр Козлов" и где удавалось экспериментировать. Сергей Алексеевич ставил здесь "Дредноуты" по Гришковцу, "Сны" Вырыпаева. Очень хочется взяться за незаслуженно забытые темы. Женщина в революции - в "Любови Яровой" или в "Оптимистической трагедии". Вопросы гуманизма - в толстовских "Плодах просвещения", "Власти тьмы", "Живом трупе".
Сергей Меледин признается, что не делит себя между актерством и режиссурой. Работает в том качестве, в каком позволяет момент. Ведет школу актера в родной пятьдесят третьей школе. Для него не существует понятия "свой зритель". Актер, как и зритель, "своих" не выбирает. И если зритель готов принять актерское и режиссерское прочтение пьесы, то и актер с режиссером должны работать на каждого. Для детей спектакль или для взрослых, главная роль или второстепенная - была бы интересной. Оттого в списке любимых у него роли Чучела в "Репке" для маленьких, Джина в "Волшебной лампе Аладдина" для школьников и мистера Астлея в "Игроке" Достоевского. Правда, есть внутренний ограничитель: хочется играть своих ровесников. Не взялся бы играть героя моложе него лет на двадцать: актер и персонаж не равны по восприятию жизни, пережитому, пластике.
- Роли молодых - для молодых, - великодушно уступает Сергей Меледин, которому на днях исполнилось пятьдесят. - А мы - им в помощь, в режиссуру.
Он не решился бы играть и персонажа намного старше: восьмидесятилетнего короля Лира, например. По возрасту не вправе равнять свой и его житейский опыт. Но желает себе однажды сыграть и такую роль: у каждого возраста свой Гамлет.
