Он всё такой же: наблюдательный, смешливый, лёгкий на слово - по контрасту с глубоким, серьёзным проникновением в сложные темы. Ни лёгких тем у него, ни лёгкого отношения к ним не помню: то история ММК, то зарисовки с промплощадки, то очерки о тружениках комбината - от безвестных до именитых. Написал дюжину книг. Одна только "Броня" (12 +) о том, как Магнитка одолела Рур, чего стоит.
Крепкая школа
Он из того поколения мастеров пера, что приходили в печать с производства, с "поля": отработал станочником и наладчиком, трудился в "районке" - профессионалы знают, какая это крепкая школа. В середине девяностых был председателем исполкома курултая башкир города и первым председателем местного совета национальностей, с единомышленниками добился создания Дома дружбы народов. Как человек, основательно погружённый в историю родного края, участвовал в составлении энциклопедий, посвящённых уральским металлургам, Магнитке и Челябинской области, собирает коллекцию значков, связанных с биографией ММК, многие годы пропагандирует идею открытия "брендового" магнитогорского музея барачного быта - городка под открытым небом. Историю своего рода знает, что называется, до седьмого колена: прапрадед участвовал в Отечественной войне 1812 года, основал существующую до сих пор деревню на башкирской земле, полученной в награду за доблесть. Теперь Миндихан Абкадырович и сам уже прадед. На самом видном месте у него портреты внуков и правнука, о маленьких и больших победах младших членов семьи рассказывает в деталях, а любимым костюмом называет подаренную ими футболку с принтом "Самый лучший дед" - надевает её в дни рождения, когда собирается вся родня.
О людях "маленьких" и "больших"
Он считает огромным везением то, что судьба сводила с людьми яркими, интересными - независимо от их "погон" или славы. С одинаковой увлечённостью вспоминает, например, эпизоды, относящиеся к деятельности директора ММК рубежа 60-70-х Андрея Филатова и связанные с работой старейшего рабкора Виктора Томчука. О первом:
- Незаслуженно видят в нём грубого, бездушного управленца. Да, он проявлял резкую нетерпимость, я сам на совещаниях слышал непечатные выражения в адрес подчинённых, когда он бывал недоволен их работой. Но эта фигура не годится для чёрно-белой схемы. Помнят ли потомки, например, как в первой половине семидесятых на улице имени газеты "Правда" появились четыре малосемейных многоэтажных дома? Их построили по настоянию Филатова, когда стали выходить на пенсию одинокие женщины, ещё семнадцатилетними мобилизованные на трудовой фронт. У многих не осталось родственников или потеряна с ними связь, из-за гибели ровесников-солдат не созданы семьи, а в советской практике у холостяков не было шанса получить отдельное жильё. Так что же им, когда-то работавшим на Победу, теперь на заслуженном отдыхе доживать в бараках или "на соседей"? Считаю, Филатов, применив всё своё влияние, как член ЦК КПСС и депутат Верховного Совета СССР, чтобы обеспечить квартирами неустроенных стариков, тем самым преодолел инертность системы, поступил дальновидно, смело и чрезвычайно человечно. Пусть сегодня эти дома кажутся несовременными - в своё время они стали достойной наградой за самоотверженный труд…
И вспоминая о Викторе Томчуке из лаборатории автоматизации производства ММК, рабкоре, коллеге по "Магнитогорскому рабочему", Миндихан Абкадырович прежде всего отмечает в нём лучшее, что ценит в людях, - трудолюбие и мастеровитость. Преодолевая глухоту, Виктор Филиппович трудился над словом, был отличным оформителем, художником, самодеятельным конструктором - именно ему, к тому времени уже пенсионеру, "МР" заказал сложный рельеф, изображающий главную награду газеты - орден "Знак Почёта" - на карнизе здания. Томчук увлечённо занимался печатью, "издавал" в заводоуправлении стенгазеты: лучшую на комбинате - "Гигант" и её приложение - "Крокодил". Однажды пропесочил в нём по какому-то дельному поводу самого Григория Носова, с которым с давних пор поддерживал добрые отношения: даже охотились вместе на лис в огромном овраге на месте нынешнего проспекта Металлургов. Григорий Иванович увидел "Крокодил" одним из первых, согласился с критикой, но всё-таки попросил снять стенгазету: у него как-никак статус. Томчук снял. Дело не в личных отношениях: ему было достаточно признания правоты, личной просьбы - не приказа - и обещания, позднее выполненного, исправить ситуацию. "Маленький человек", он вместе с поколением ощущал свою долю ответственности за современность и право участвовать в судьбе родного города и производства.
"Близок отношением к делу"
Для Миндихана Котлухужина важно, как поступком раскрывается характер. Вдвойне значимо это, когда дело касается исторической личности. Поэтому так скрупулёзно рассматривает он биографии наших земляков, золотыми буквами вписанные в летопись города. В проекте "Имя в истории Магнитки" в городской печати зримо предстают образы "первого магнитогорца", заместителя начальника Магнитостроя по рабочему снабжению Андрея Сулимова, учёного, первого директора "горы Магнитной" Бориса Боголюбова, первого главного прокатчика ММК Валентина Кожевникова, соавтора магнитогорской брони Кристиана Нейланда. В последнее время журналист собирает и исследует документы, связанные с судьбой Виталия Гассельблата. Содержание большинства из них очень драматично: точно выполненная вручную карта его арестантских перемещений до лагеря по северным рекам и пешком по тайге, отчаянная записка жене с отрицанием предъявленных ему политических обвинений, справка о посмертной реабилитации.
- Не человек - глыба. Он близок мне своим отношением к делу, - объясняет Миндихан Абкадырович главный мотив обращения к личности главного инженера Магнитостроя.
В его шкафу - тысячи документов и копий, относящихся к истории ММК. А в дополнение к ним - личные воспоминания: ведь он застал многих первостроителей и первых металлургов. Андрей Сулимов делился с ним горькими лагерными историями, рассказывал о быте политзеков, их едком фольклоре, который и на бумагу-то не перенести. А Миндихан Абкадырович, принявший "на хранение" его воспоминания, переосмысливает и считает своим творческим долгом передать их потомкам, по-писательски подмечая за деталью - судьбы поколений. Как в эпизоде лагерной жизни, где обманчиво видится послабление гулаговских порядков: в "актированные" дни, когда мороз ниже минус 45 градусов, работы отменялись и заключённые украдкой выбирались "за мясом". Стуком палок заставляли взлетать затаившихся куропаток из сугробов - и те замертво падали на снег, не выдержав удара холодом. А люди - выдерживали, только "актированные" им не засчитывали в срок: зеки же "не работали" в такие дни - "прохлаждались". Но они и такому перерыву в каторжных условиях были рады.
Счастье профессионала
Историю нельзя ни забывать, ни замалчивать, ни обливать грязью, считает Миндихан Абкадырович. Уважать дела прежних поколений, бережно относиться к факту советует он при обращении к прошлому. А оно часто бывает неоднозначным, каждый раз подтверждая старую истину "большое видится на расстоянии". И так же хорошо "на расстоянии видится" многое, чем дорожит наш коллега в собственной биографии. Например - влияние печатного слова на результат продолжительной борьбы за расселение посёлка Метизная Площадка в пору перестройки или участие в "добыче" литейного крана для строительства кислородно-конвертерного цеха ММК. Котлухужина, тогда собкора "Челябинского рабочего", командировали в Красноярск, где при поддержке собкора "Правды" удалось выйти на директора Сибтяжмаша и ускорить поставку крана. Ещё одна журналистская победа в конце восьмидесятых поставила точку в споре о возможности строительства плотины на Малом Кизиле вблизи Муракаево. "Главный водяной" - заместитель главного энергетика по водоснабжению ММК Дмитрий Воронин резко выступал против реализации этого проекта, но его не хотели слышать, пока журналистское расследование не привело к убийственному аргументу о существовании скотомогильников на этой территории. После публикации проект всё-таки прикрыли.
А сегодня Миндихан Абкадырович от души желает журналистскому - да и не только - молодняку самого глубокого погружения в заботы родного города, края, Отчизны, деятельного участия в формировании современности. Потому что самое большое счастье для профессионала - когда к тебе прислушиваются.
