СВЕТЛАНА Икрянникова – председатель постоянной сессии Челябинского областного суда, судья высшей квалификации. Под ее председательством проходят суды присяжных в Магнитогорске. О проблемах и особенностях этой формы судебного производства сегодняшний разговор с ней.
– В начале беседы несколько слов об истории создания суда присяжных в Магнитогорске.
– В 2003 году распоряжением председателя Челябинского областного суда Федора Михайловича Вяткина в постоянной сессии Челябинского областного суда организован суд присяжных. Для рассмотрения дел этой категории в Магнитогорске существует зал, в котором есть специальная совещательная комната для присяжных заседателей. Суд присяжных проводится с учетом особенностей, которые закреплены законом, в частности, 12 разделом Уголовно-процессуального кодекса.
– В чем особенности этой формы судебного производства?
– В этом процессе двое судей: судьи-непрофессионалы – присяжные заседатели, которые являются судьями факта, и судьи-профессионалы, которые решают вопросы права. Присяжные заседатели принимают решение о виновности или невиновности подсудимого, которое не может быть отменено вышестоящим судом. Суд присяжных более демократичен, но наименее объективен, иногда непредсказуем, поскольку присяжные не устанавливают истину, а решают: доказана ли виновность стороной обвинения или имели место обстоятельства, на которые ссылается сторона защиты. В этом процессе, как ни в каком ином, обвинение и защита должны демонстрировать дар публичного выступления, знание психологии отношений, методики прямого и перекрестного допросов, умение принимать нестандартные решения, реагировать на нарушение закона.
Роль председательствующего сводится к роли арбитра, который обязан предоставить сторонам равные возможности для обоснования своей позиции. Присяжные наблюдают за действиями сторон, исследуют представленные доказательства, выслушивают доводы сторон и принимают решение. Проще сказать, уголовный процесс в суде присяжных – это спор двух сторон: государства, которое представляет сторона обвинения, и гражданина, привлекаемого к уголовной ответственности.
– Какие дела были рассмотрены «народными» судьями за время существования суда присяжных?
– С 2003 по 2007 год постоянная сессия Челябинского областного суда рассмотрела девять уголовных дел на 18 человек, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. Это убийства, разбойные нападения, совершенные при отягчающих обстоятельствах; и одно дело на пять лиц, обвиняемых в совершении должностных преступлений. По всем этим делам вынесены обвинительные вердикты, которые обжалованы в Верховном суде РФ. Ни один приговор не был отменен.
– Считаете ли вы, что любое уголовное дело под силу суду присяжных?
– На мой взгляд, эта категория дел должна быть представлена только делами против личности. Должностные, экономические преступления, как правило, многоэпизодные, в них и нам, профессионалам, порой трудно разобраться. Полагаю, что такие дела должны быть выведены из компетенции присяжных. Например, при рассмотрении дела о мошенничестве и превышении должностных полномочий в Агаповском районе, подсудимым было предъявлено более 60 эпизодов обвинения. И почти по каждому проводилась почерковедческая экспертиза. Выводы экспертов были разные, запомнить такое количество информации практически невозможно. Можно предположить, что это и повлияло на результаты голосования: по 15 эпизодам присяжные вынесли оправдательные вердикты.
– С какими проблемами приходится сталкиваться при осуществлении этой формы правосудия?
– Проблемы возникают при формировании коллегии присяжных. Кандидаты в присяжные заседатели отказываются участвовать в рассмотрении дел, ссылаясь на занятость. Это чревато тем, что коллегия будет представлена пенсионерами и домохозяйками, в то время как в числе присяжных должны быть различные социальные слои населения. Пользуясь случаем, обращаюсь к руководителям предприятий и организаций: с пониманием относитесь к работникам, которые призваны исполнять ответственную, почетную конституционную обязанность – осуществлять правосудие от имени народа.
Вторая, не менее важная проблема – неготовность адвокатов к данной форме судопроизводства. Если прокуроры от процесса к процессу стремятся повысить свой профессиональный уровень, то защитники ведут себя как в обычном процессе, без учета законодательных ограничений: делают неуместные заявления, настаивают на своем мнении, которое противоречит требованиям закона. Почти на каждом процессе мне, как председательствующему, приходится тратить немало времени для разъяснений установленного законом порядка. Не могу не привести такого вопиющего факта: несмотря на замечания председательствующего адвокат спал на процессе с участием присяжных заседателей! Хотя добросовестная работа защиты способна существенно повлиять на судьбу подсудимого, ведь качество предварительного следствия на сегодняшний день не безупречно.
Считаю недопустимым, когда адвокат, сославшись на другую важную работу, заявляет о невозможности явиться на процесс. Подобное некорректное поведение формирует соответствующее отношение присяжных к стороне защиты. В дореволюционной России адвокат, сорвавший процесс, обязан был взять на себя бремя оплаты простоя суда. В настоящее время суд присяжных – очень дорогостоящий процесс. Каждому присяжному заседателю государство ежедневно выплачивает более 400 рублей, если человек работает, то за ним сохраняется средняя заработная плата. Зная об этом, адвокаты, тем не менее, руководствуются личными интересами.
– Есть ли вопросы, которые затрагивают общие проблемы судейского сообщества?
– К таким можно отнести качество представлений государственных обвинителей на приговоры суда. Эта проблема известна только в среде судейского сообщества, но вызывает недоумение и возмущение потерпевших, интересы которых призвана представлять прокуратура. Примером может стать уголовное дело, которое освещалось в газете «Магнитогорский металл» (Иноземный убийца – Авт.). Незаконный мигрант из корыстных побуждений убил молодую женщину. Трагедия для всей семьи: мужа, родителей, двухлетнего ребенка.
Учитывая мнение прокурора, суд приговорил преступника к 18 годам лишения свободы. Наказание было назначено без штрафа. Для государственного обвинителя неприменение этой дополнительной меры наказания стало одним из оснований для внесения представления в Верховный суд: прокурор просила снизить наказание преступнику. Потерпевший, отец убитой женщины, не мог понять и принять позицию государственного обвинения. Верховный суд Российской Федерации, рассмотрев представление, оставил приговор в силе.
Можно говорить о потоке подобных непринципиальных представлений, на рассмотрение которых вышестоящие суды затрачивают огромные средства: каждое необходимо рассмотреть, вынести решение. Государственные обвинители ставят приговор суда под сомнение, заботясь не о торжестве справедливости, а ради «галочки», отчетности.
– В печати и телеэфире стало модно раскрывать «закулисную» работу присяжных: обсуждать и осуждать. Ваше отношение к подобной открытости?
– Раскрывать тайну голосования – противозаконно. Существует установленный законом порядок обжалования решений суда присяжных: неправильное применение уголовного, нарушение уголовно-процессуального законов, несправедливость приговора. Если вышестоящая инстанция усмотрит нарушения, значит, дело поступит на новое рассмотрение.
Эта форма судопроизводства свидетельствует о социальной, демократической зрелости общества. Со временем общественное сознание достигнет такого уровня, когда суд присяжных займет достойное место наряду с судом профессионалов. Хотелось бы поблагодарить присяжных заседателей и выразить им признательность за достойно исполненный гражданский долг.
– Судья обязан быть беспристрастным. Но остается ли он человеком, сопереживает ли чужому горю?
– Вспоминаю уголовное дело, по которому обвинялся человек, задушивший 14-летнего племянника. Его мать принесла в зал большой портрет убитого сына. Когда я увидела фотографию, у меня комок подкатил к горлу. До сих пор перед глазами стоит лицо этого мальчика.
К жестокости привыкнуть невозможно, ее приходится пропускать через себя. Говорят, со временем люди черствеют, тем более в нашей профессии. Она, безусловно, накладывает отпечаток – по-иному реагируешь на стрессовые ситуации. Приходится брать себя в руки и загонять эмоции внутрь. Иногда это очень трудно. Случается, подсудимые, провоцируя судью, ведут себя не только некорректно, но и доходят до оскорблений. Такие дела очень тяжело рассматривать, если не абстрагироваться от ситуации.
Проработав на этом поприще 25 лет, понимаешь, насколько миссия судьи почетна, но вместе с тем тяжела и очень ответственна.
