Поворот на Казачью переправу. Стою на остановке, жду трамвая. Передо мной - яркий торец "Гостиного двора". Несмотря на сумерки, на улице многолюдно. Прохожие торопливо переходят трамвайное полотно, кто поодиночке, кто - парами.
А вот и целая процессия: дружно идут гуськом. Правда, лиц не видно: они скрыты под коробками с большими буквами. Невольно читаю: "Ч", "А", "Р", "К", "А". Шагающих, соответственно, пятеро. Судя по обуви, это дети, скорее всего, подростки. Они идут медленно, неуверенно, старательно выбирая путь. Вот один из них на секунду приподнял коробку, помахал любопытствующим прохожим. Те в ответ одобрительно улыбнулись. Вот "дети-коробки" пересекли улицу Завенягина. Вот повернулись лицом к развлекательному центру "Магнит" и встали спиной к храму.
Казалось бы, что особенного? Дети таким образом зарабатывают на жизнь. Сегодня для них - конец рабочего дня. А где же было начало? Оборачиваюсь: так вот же, за моей спиной, магазин "Чарка", со "скромным" вердиктом поперек фасада, снизу: "Любимый магазин". Любимый? Кем же? Да, в этом магазине можно купить и сладости, и сок… Но "чарка" - то как была, так и останется "небольшим сосудом для питья вина"! Эх, мне бы талант сатирика, мастера каламбуров Михаила Задорнова! Как это он до сих пор не увидел горькой гримасы в созвучии слов "вино" и "вина"?..
Между тем "без вины виноватые" дети уже смешались с толпой, исчезли из вида, отправились в своё школьное "завтра". А я вдруг подумала о тех, кому пришла в голову жуткая идея надеть на детские головы столь уродливые "венцы". Есть в их форме что-то от "ужасного жилища смерти" - так Чехов называл гроб. Ну как не позавидовать их предпринимательской дальновидности! Нет, не будет никогда у них недостатка в покупателях: они их уже себе зарезервировали. Пройдет несколько лет, вырастут детки, дружно прошагавшие от того места, где им "лишь бы заплатили", и вернутся в "любимый" магазин. Ведь "с любимыми не расстаются, всей плотью прорастают в них".
А зёрна для прорастания, увы, уже брошены в землю. Нет, не в благословенную, обетованную, которая неизвестно где находится. А в конкретную, между улицей Завенягина и проспектом К.Маркса, через которые вот уже, видимо, не первый раз проходят дети свой далеко не крестный путь. Унылые, бескрылые дети. Среди моих учеников, к сожалению, тоже были такие. "Мне много не надо. Поставьте "тройку" - мне хватит". - "А работать куда пойдешь?" - "Да хоть куда. Лишь бы платили". И это - больно.
Кому, спросите, я адресую свой "крик души"? Кому угодно, только не хозяевам "Чарки". Вряд ли они читают газеты. Иначе бы знали, что наша страна давно уже лидирует в мире по алкоголизму. Что уже есть ребёнок, которому поставили диагноз "алкоголизм" в 7 лет. Что 16 октября 2011 года закрыт последний в стране медвытрезвитель (весьма сомнительный, но всё-таки "спасательный круг" для попавших в алкогольные сети).
А при личной встрече с теми, кто так изощренно нарядил детей, я бы, как героиня Елены Соловей в известном фильме, сказала бы: "Господа! Вы - звери". И продолжила бы так: "А разве вы не знаете, господа, что в только что опубликованном докладе одного Берлинского института Россия именуется "исчезающей мировой державой"? И гарантия того, что мы не "исчезнем" - здоровое молодое поколение (извините за банальность!). Зачем вы это делаете? Ах, вам надо, чтобы издали было видно многообещающее название вашего магазина на букву "ч"!.. Чертовщина какая-то!"
Нет, я не призываю закрыть все злачные места: нет у меня таких полномочий. Но по роду своих занятий я хорошо знаю, насколько отзывчива детская душа. Поэтому я, как сказал когда-то писатель Алексей Толстой, "не могу молчать", видя, как втягиваются малолетние дети в опасные взрослые страсти. Нам, взрослым, надо действовать, а не кивать одобрительно головой или, что еще хуже безмолвствовать. "К нравственности надо принуждать!" - такое парадоксальное суждение услышала я недавно по телевизору от одного священника. И тут же поспешила согласиться с ним.
Несколько лет назад в Орле я побывала в музее-квартире замечательного писателя Леонида Андреева. Там я увидела странную, если не сказать "страшную", картину. Её автор - сам Андреев. Картина называется "Один оглянулся". На ней серые люди-силуэты в одинаковых островерхих капюшонах ("коробках") уходят в никуда, в пустоту, в вечность. И лишь один из них "оглянулся". В глазах его - столько боли и отчаяния, что я до сих пор не могу забыть эту картину, напоминающую апокалипсис.
Из детей пропагандирующих "Чарку", не оглянулся ни один. Хотя за их спинами - правда, далеко-далеко стоял храм.
А в храме в тот вечер никого не было. Одинокий служитель молча поправлял свечи. У ворот храма сидел полупьяный бродяга. "Сестра, подай немного. Мне много не надо. И трех рублей хватит". Я заметила, что сидит он прямо на земле и спиной к храму.
Теперь понятно, какая дорога точно к храму не ведет.
