Публикации, посвященные работе городского телефона, а точнее, Магнитогорского цеха электросвязи ОАО «Уралсвязь-информ», в том числе и появившиеся в прошедшем году в «Магнитогорском металле», в основном, носили критический характер. И воспринимались руководителями этой организации, что говорится, в штыки: мол, журналисты никак не хотят вникнуть в нашу специфику, понять наши проблемы и потому безоглядно идут на поводу у недовольных абонентов. Мы встретились с начальником Магнитогорского цеха электросвязи Сергеем МЕТЕЧКО и предложили ему самому прокомментировать наиболее характерные претензии к работе связистов.
– Сергей Александрович, несколько лет назад под предлогом защиты интересов абонентов была ликвидирована справочная служба по квартирным телефонам, хотя во всем мире подобные услуги оказывают. Это очень неудобно и, мне кажется, наоборот, нарушает права граждан на общение. Сейчас даже старые друзья, у которых поменяли номер телефона, что случается довольно часто, не могут найти друг друга. Логичнее было бы сохранить практику «закрытых» номеров для тех, кто считает это необходимым.
– Это не наша прихоть. Согласно правилам предоставления услуг местной телефонной связи, мы должны давать справки о номерах только с письменного согласия абонента. Услуга бесплатная, в настоящее время «на справке» в городе около 3,5 тысячи абонентов. Это – решение «сверху», и мы обязаны его выполнять.
– Но, согласитесь, природа не терпит пустоты. Сейчас довольно легко можно «закачать» в компьютер довольно подробную базу данных о всех телефонных абонентах города, в том числе и с прежде «закрытыми» номерами. Откуда «дровишки»?
– Базы данных ворованные, откуда они – позвольте мне об этом не говорить. Но у нас «утечки» нет.
– Совсем недавно осудили одного вашего работника, который, пользуясь служебными возможностями, торговал конфиденциальной информацией о телефонных разговорах.
– На любом предприятии «несут» что можно. А работник он хороший, дали ему условный срок, он пообещал, что «больше не будет», и продолжает работать. Думаю, этот единичный случай послужит достаточным примером для остальных. А вам можно вопрос задать? Меня удивляет, почему журналисты в нашей работе ищут только негатив? У нас есть и много хорошего…
– Ну, во-первых, темы и адреса нам дают, как правило, читатели. А, во-вторых, если вас в магазине не обвесили, не обсчитали, если вам не нахамили, не подсунули негодный товар, а обслужили нормально, это ли повод хлопать в ладоши? Так и в сфере связи: я плачу деньги, и если за них получаю бесперебойную качественную связь, то это – норма, которая не должна вызывать особого умиления. Тем не менее люди заметили, что за последнее десятилетие вы установили современную аппаратуру, и теперь, как правило, не надо надрывать голосовые связки, чтобы тебя услышали на другом конце провода. В прошлом году мы неоднократно писали о конфликтах по оплате междугородных переговоров, которые, по утверждению абонентов, они не вели. Связисты, как правило, утверждают обратное и настаивают на оплате этих «квитков», ссылаясь на данные регистрирующей аппаратуры.
– Мы и сейчас утверждаем, за исключением единичных случаев, что в подобных недоразумениях – вина самих абонентов. И совсем не обязательно с кем-то поговорить по «межгороду», чтобы затем получить квитанцию на оплату. Как только абонент набрал «восьмерку», он должен быть предельно внимателен при наборе остальных цифр. Сослепу или второпях можно «улететь» в другой город и даже в другую страну, на операторов сотовой связи, имеющих контроллеры базовых станций в других городах. Короткий, но тарифицируемый, то есть, подлежащий оплате разговор, может состояться с абонентом, к которому вы попали ошибочно, и пока выясняется, что вашей «тети Маши» у них нет и быть не может, секунды «тикают». Так же аппаратура фиксирует как разговор соединение с автоответчиком, факсом, другим устройством, имитирующим ответ абонента. И неожиданно получив квитанцию на оплату, человек возмущается: мол, я туда не звонил, ни с кем не говорил и даже не знаю, где такой город. Соглашусь только с тем, что, действительно, абонент не хотел «туда» звонить и говорить с незнакомым человеком, равно как общаться с автоответчиком или факсом. Кстати, как «межгород» тарифицируются соединения с квартирных телефонов на сотовые определенных операторов, как правило, если абонент зарегистрирован в другом регионе.
Однако есть и жалобы на якобы совершенно «чужие» платежки. Когда, к примеру, абонент отказывался оплатить почти двухчасовой разговор с Израилем, несмотря на то, что «долгие» разговоры у нас контролируются особо, и не только аппаратурой. Или удивляет отказ оплачивать работу в Интернете в кредит: невозможно представить «злодея» с ноутбуком, который пристроился на лестничной площадке и общается на виду всего подъезда в «паутине» два часа. А один междугородний разговор упорно отрицали на том основании, что квартира в это время находилась на централизованной охране, что в принципе невозможно: любое подключение привело бы к немедленному выезду группы захвата. Что и подтвердила произведенная проверка.
– У вас есть такая услуга, как «электронный замок». Насколько он эффективен?
– От неправильного набора номера он не спасает. А несанкционированные подключения очень редки. Но обезопасить свой номер от «пиратского» подключения довольно легко и не- накладно: абонентская плата за «электронный замок» составляет всего 1 рубль в месяц.
– Не могли бы вы, Сергей Александрович, прокомментировать письмо одного нашего читателя? (Суть письма: инвалид второй группы обратился в Связьинформ с просьбой установить ему телефон в поселке Крылова. Ему предложили приобрести облигации Связьинформа на восемь тысяч рублей. Подписал соответствующий договор, заплатил эти восемь тысяч. Затем ему предложили заплатить еще пять тысяч, но и этого оказалось мало: пришло извещение еще почти на четыре тысячи, поскольку, объяснили, придется тянуть «воздушку». Телефон, в конце концов, поставили. Но вопросы у абонента остались: почему в такую сумму вылилось обеспечение «технической возможности», на отсутствие которой постоянно ссылались связисты. И почему нет никаких дивидендов по приобретенным облигациям, которые лежат мертвым грузом?)
– Не вижу никакого повода для претензий, которые к тому же появились спустя четыре года. Все условия указаны в договоре, второй его экземпляр есть у абонента, который он подписал. Восемь тысяч рублей – стоимость облигации, привлеченные деньги для развития связи. Остальные деньги пошли на установку, в которую входит «воздушка» до 50 метров. А что свыше – по дополнительной смете, что обязан оплачивать абонент, к которому пришлось тянуть воздушную линию протяженностью 380 метров. А приобретенная облигация не гарантирует установку телефона, по договору в марте–мае 2008 года облигация в сумме две тысячи рублей (ее номинальная стоимость) будет погашена. Таким образом, мы условий не нарушали. Могу только посочувствовать абоненту и посоветовать впредь смотреть, что подписываешь.
И не надо ругать Уралсвязь-информ. У нас хоть и акционерное общество, но контрольный пакет акций находится у государства. И мы – «государевы люди». Есть правила, которые утверждает Москва. Хорошие они или плохие – их надо выполнять.
