ВСТРЕТИЛСЯ НЕДАВНО Борис – бывший однокашник, с которым мы жили в соседних домах на первом участке левобережья.
Много лет не виделись. С трудом припоминаю, как его звать, а он не ждет, когда мне о нем память напомнит, – сразу быка за рога: руку трясет и говорит, говорит:
– Ну, Магнитка, во дает! Вы тут живете и, поди, не замечаете, что вокруг вас происходит. А я вот залетел сюда после двух десятков лет и ничего не узнаю. Совсем другая Магнитка. Ледовый дворец, «Водопад чудес», храм большущий на берегу Урала, тьма машин, скопище торговых центров на Завенягина – с ума сойти, все кругом блестит, крутится. Но главное – комбинат. Не поверишь: сел на трамвай и дважды туда-сюда с удовольствием вдоль проходных прокатился. Теперь, смотрю, даже и забор важнецкий, современный, и трубы за ним какие-то нарядные, не то, что раньше. А дым? Смотрю, не прет он, рыжий, из труб первого мартеновского. Уж он-то, думаю, куда делся? И до щекотки захотелось туда, за забор, попасть – походить, посмотреть, что там, на месте мартеновских цехов. Я ведь когда-то побегал в ЖДТ комбината составителем на станции Стальной – помню, что там было. Теперь там, говорят, вместо мартенов электропечи поставили – совсем другой коленкор.
– Верно говорят, – подтверждаю.
– И что зимой снег белый – тоже правда?
– Правда. Белый.
– А помнишь, какой он был, когда мы на первом участке жили?
– Как не помнить? Только выпал – через несколько дней кругом черно.
– Вот ведь…– рассмеялся Борис. – Рванул когда-то отсюда в теплые края на свежий воздух. Думал, судьбу обманул, счастливый билет вытянул… Нет, не скажу, что прогадал: у меня там, как говорится, все есть. Обжился: дом, хозяйство. А теперь вот глянул и… можно было не уезжать. Тут тоже жить можно.
Словом, в полном восторге остался бывший магнитогорец от визита в город своей молодости. И это естественно. Как правило, соответствующая реакция на наш город и у гостей издалека. Помнится, прибывшая на комбинат зимой несколько лет тому назад делегация зарубежных банкиров была приятно удивлена белизной снега на его территории. А позже его посетила летом делегация европейских экспертов-экологов, которые «заметили» не только чистоту на территории предприятия, газоны, зеленые насаждения, но и относительную чистоту воздуха в городе. Вполне возможно, что при «экскурсии» по комбинату они учуяли где-то в воздухе нежелательную технологическую «приправу». Но будучи специалистами, прекрасно понимающими, что металлургия по специфике своей пока к числу «чистюль» отнюдь не относится, отдали должное руководству предприятия за стремление к оздоровлению окружающей среды.
В преддверии рыночных преобразований в стране, когда разверзлись хляби безбрежного нигилизма, некоторые горячие головы, опьяненные агрессивным пиаром прелестей жизни на Западе, были совсем не прочь во имя немедленного улучшения экологической обстановки в городе принести в жертву главное предприятие Магнитки и добиться своего любой ценой. Однако рынок скоро в весьма жесткой форме показал гибельность такого подхода.
Наглядный урок несостоятельности экологического экстремизма преподал тогда южноуральский Карабаш. Там, как и в Магнитке в свое время, «зеленые» устраивали шумные митинги по поводу загрязнения окружающей среды. «Буря и натиск» нетерпеливых сторонников незамедлительного принятия радикальных мер сделали дело: по приказу из Москвы городу был присвоен статус зоны экологического бедствия, что обязывало прекратить в нем деятельность главного виновника неблагополучия – медеплавильного комбината. Это и было сделано. Природа отдыхала, «зеленые» торжествовали, а карабашцы, потеряв главного кормильца, бедствовали. Уделом населения стала повальная безработица со всеми сопутствующими социальными бедами. Одни покидали город, другие спивались. Город, в котором замерла производственная жизнь, был неинтересен инвесторам. Интерес к нему появился лишь после того, как Кыштымский медеэлектролитный завод из экономических соображений вновь вдохнул жизнь в тамошний медеплавильный комбинат.
В Магнитке возобладал взвешенный подход к решению экологических проблем. В тяжелую пору различных катаклизмов в стране мы уберегли комбинат от экологической нетерпимости, и он, экономически окрепнув, стал надежной опорой и для города, и для области. Коренная реконструкция, активная диверсификация производства, создание новых, экологически безвредных мощностей на комбинате – основном загрязнителе природной среды, ставшем и главным закоперщиком в борьбе за ее оздоровление, стали «постоянно действующими» факторами экологического оздоровления города.
Специалисты комбината занимаются этим без всякого давления извне, планомерно, в силу благоприобретенной привычки. Да вот неймется все кое-кому. И как выборы – неизменно находятся желающие «поиграть» на экологии, представить обстановку в городе нетерпимой, пытаясь заработать на этом политические очки.
Невозможно спорить с тем, что оздоровление окружающей среды Магнитки, как и экологическая безопасность страны в целом, – жизненно важная часть нашей собственной национальной безопасности. Безусловно, надо сокращать выбросы в атмосферу и водоемы, делать все возможное, чтобы не наносить ущерба природе. В наших же собственных интересах. Однако и экономическая безопасность – отнюдь не последняя часть национальной безопасности. Нельзя же, предъявляя промышленности «экологический счет», совсем не задумываться о ее сохранности, жизнеспособности. То есть надо бы и о чувстве меры не забывать.
АЛЕКСАНДР ЮДИН.
ЯЗЫКОМ ЦИФР
На Магнитогорском металлургическом комбинате проведен анализ системы экологического менеджмента предприятия за
1-е полугодие 2007 года. Рассмотрены результаты аудитов, выполнение целевых и плановых экологических показателей.
Как сообщает пресс-служба предприятия, по результатам первого полугодия сокращение выбросов составило 1 тыс. 340 тонн, или 53,6 процента от годового плана.
На ММК разработана долгосрочная экологическая программа, охватывающая все производственные процессы на основе применения наилучших существующих природоохранных технологий, которая позволит значительно снизить негативное воздействие на окружающую среду и уменьшить экологические риски. Капитальные затраты на реализацию этой программы ежегодно превышают 1 млрд. рублей.
