НЕДАВНО по телевизору показывали голливудский фильм-катастрофу: американцы, чтобы спастись от холода, жгли книги национальной библиотеки Вашингтона.
Магнитогорская зрительница Ольга Писанникова – завотделом организации и использования единого фонда Объединения городских библиотек – была шокирована: «Ничего себе придумали! Там же мебели полно: скамьи, столы, шкафы. А они – книгами греются». Впрочем, персонаж, спасающий от огня первый экземпляр Библии, демонстрировал, что американцы не совсем безнадежны.
Ольга энтузиаст книжного дела. И – знаток. Поэтому понятно ее трепетное отношение к книге. В фонде редкой книги ОГБ более 2100 экземпляров – это немало для нашего молодого города. Томики привозили первостроители и спецпереселенцы. Они были им дороги – ведь, срываясь с места, с собой брали минимум. Потом книги безвозмездно передавали библиотекам. «Жаль, никто не фиксировал, оттуда привезли книгу, кто был ее хозяином, – сетует библиотекарь. – Но иногда книги свидетельствуют сами за себя. Взять, например, научную работу, изданную в 1922 году в Петербурге: «Гора Магнитная и ее месторождения железных руд». Понятно, что ее владельцем был инженер, приехавший строить комбинат. Книга была не парадной, а рабочей, пережила трудные времена – не раз промокала, вода навсегда оставила на ней следы».
Жизнь в библиотеке тоже оставляет метки. Например, во время ревизии на книге появляется крестик или галочка, а в 1937 году ставили бескомпромиссную печать: «37 год, проверено». В пятидесятые годы старинные изделия переплетали – пестрая невзрачная бумага закрывала первозданную красоту. Впрочем, мера была вынужденной. А реставрацией в Магнитке не занимаются и сейчас – это работа для редкого ныне специалиста, трудоемкая и дорогая.
Сейчас Ольга Писанникова пользуется новой классификацией редкого фонда, которую предложили коллеги из челябинской областной универсальной библиотеки – специалист регионального центра консервирования библиотечных фондов Татьяна Буторина и заведующая сектором редких книг Юлия Яхнина. Недавно они приезжали в Магнитку и были приятно удивлены и количеством редкостей, и их сохранностью. По этой классификации книги условно делят на миниатюрные издания, энциклопедические, с владельческими признаками, образцы издательской продукции, прижизненные издания классиков отечественной литературы.
Книги, изданные до 1953 года, по библиотечным стандартам, считают редкими, а миниатюры относят к редким не по возрасту, а по качеству. Это подарочные издания с небольшим тиражом, хорошей печатью, не более 100 миллиметров в длину и ширину. Магнитогорская коллекция насчитывает 150 таких экземпляров, самый маленький – книга А. Пушкина 20 на 15 миллиметров. Я подержала ее в руках – вдвое меньше спичечного коробка и легкая, как перышко.
Фаворит энциклопедических изданий – словарь Брокгауза и Эфрона в 86 томах издания 1890 года. Им до сих пор можно пользоваться по прямому назначению.
В коллекцию прижизненных изданий входят собрания сочинений А. Чехова 1903 года, Л. Толстого 1897 года, Н. Карамзина 1816 года, В. Короленко 1914 года.
Ольга реалист. Когда я, пожаловавшись на головную боль, спросила ее, обладают ли книги энергетикой, она ответила: «Это вы пылью веков надышались. Мы во время ревизии без респираторов не работаем». А потом прибавила: «Хотя, конечно, соприкасаться с книгами, которые могли держать в руках великие писатели, – это волнительно».
К коллекции изданий с владельческими признаками и издательскими знаками относятся книги с дарственными надписями, личными печатями владельцев, экслибрисами – накладками из кожи или бумаги, где записан правообладатель, будь то частное лицо или магазин. Вот где широкие возможности для исследований. Можно проследить географию: библиотека Федоровой в Самаре, книжный магазин В. Просяниченко, Киев; изучать фамилии владельцев. Но как разгадать таинственные женские инициалы – Л. К.? Что за женщина купила когда-то книгу, как оказалась в Магнитке?
Жемчужина библиотеки – издание 1902 года «Божественной комедии» Данте с дарственной надписью русского издателя и переводчика книги Н. Голованова. А вот почерк у него непонятный – надпись не прочесть.
Впечатляет коллекция образцов издательской продукции XIX начала XX века: кожаные переплеты, отличная бумага, золотой обрез. Книга «Вселенная и человечество» Ганса Крэмера с небольшой чеканкой – в то время любили украшательства, а иллюстрации, похожие на гравюры, защищены папиросной бумагой. Дорогие издания, но цена отсутствует – примета рыночного времени. Часто в выходных данных указаны не издательства, а издатели: книги были штучным товаром и выпускали их конкретные люди.
«Современным книгоиздателям можно у них поучиться, – считает Ольга. – У нынешних подарочных книг сусальное золото с обреза осыпается, а у томов столетней давности – нет. Не во всех областях наблюдается прогресс – иногда лучше остановить прекрасное мгновение».
Еще острее отражает время периодика. В иллюстрированном журнале литературы, политики и современной жизни «Нева» рекламой заняты целые развороты: «Капсюли дезодорант. Уничтожают зловоние. Цена коробки в сто штук 35 рублей. Продается везде». «Какао в жестяных банках придворного поставщика Жоржа Бормана. Требуйте всегда». «Ромашковое масло для детей. Остерегайтесь подделок». «Средство от головной перхоти». Ничего не напоминает? А рядом, на одном развороте – фотографии переноса тела императора Александра III...
В советское время на книгах появляется цена, изменяется их тематика. Особняком стоят книги военного времени. Единственное шикарное издание – Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре» в бархатном переплете. А остальные – тонкие, дешевые, небольшого формата, чтоб легко было носить с собой в то неспокойное время. Тематика: война двенадцатого года, подвиги героев гражданской войны, патриотические стихи. Неказистые книги – но в них трудная жизнь нашей страны.
Хранятся книги из редкого фонда в подвале: здесь сухо и температура подходящая. А в планах – приобрести специальные шкафы, в которых автоматически поддерживаются заданные параметры. «Самое разрушительное для книг, к сожалению, соприкосновение с людьми, – рассказывает Ольга. – Камень преткновения: с одной стороны, это культурное наследие и читатели должны им подпитываться. С другой – книгам нужно состояние покоя».
У библиотек нет средств на пополнение редкого фонда. Надежда на читателей и широту их души. Собственно, большинство ныне редких книг – это дар библиотеке.
