В творчестве Сергея Брыкова удивительным образом сочетаются рациональное и иррациональное, логически выверенное и образное, и это не случайно: он человек разносторонний, с широким кругом интересов. Литературный талант он развивает одновременно с успешной карьерой в сфере финансов и научной деятельностью.
Сергей Брыков родился 10 января 1989 года в городе Асбест Свердловской области, в 2003 с семьёй переехал в Магнитогорск. Учился в детской художественной школе и многопрофильном лицее № 1. Окончил МГТУ имени Г. И. Носова по специальности «финансы и кредит», а также школу иностранных языков при университете. Сергей Сергеевич преподавал в МГТУ, окончил аспирантуру Института экономики Уральского отделения Российской Академии Наук (Екатеринбург). Работает в банковской системе.
В 2009 году Сергей Брыков начал посещать литобъединение в библиотеке имени М. Люгарина под руководством Юрия Ильясова, впоследствии – Елены Холодовой. В 2018 был принят в Союз российских писателей, в 2022 стал секретарём местного отделения СРП.
Публиковался в городских газетах «Магнитогорский металл» (16+) и «Магнитогорский рабочий» (16+), литературном альманахе «Белый ворон» (Екатеринбург – Нью-Йорк, 2011, 16+), электронном журнале «Фагот» (2019, 16+), вышедших в Магнитогорске коллективных сборниках «Почтить живых и тех, которых нет…» (2011, 16+), «Время желаний» (2012, 16+), «Мироколица» (2015, 16+).
Сергей Брыков издал четыре авторских сборника стихов: «Скользящий свет» (2013, 16+), «[НЕ]весомость» (2017, 18+), «Форма жизни» (2021, 12+) и «Тридцать три» (2022, 16+), они есть в городских библиотеках. Наверняка не за горами пятая книга…
Пленэр
1
Забудь несбывшееся: он бы, мы бы, я бы,
и явятся непрошеные ямбы,
и по вселенским рытвинам и ямам
несётся вдаль наш мысленный челнок.
Вот парк забытый и запущенный, аллея,
вот драмтеатр – выше и левее –
случалось, где-то здесь лихая фея
свою строку вплетала между строк.
Металлургический завод лежит за речкой,
к нему ведут огни, сверкает Млечный
над ним – он отвечает светом встречным –
прокатный стан, мартеновская печь…
Не бесконечна проводов фонарных пряжа –
уснут гонимые, хранимые и стража –
насытившись нестройным пейзажем,
нам тоже не мешало бы прилечь.
Забудь несбывшееся: то, чего не стало –
иных судьба по весям разметала.
Дрожат в ночи узоры из металла,
качают кроны оцинкованным листом.
Мой добрый друг, мы здесь не на чужбине –
я верю, будет путь наш горд и длинен.
Смотри на небо: видишь, еле виден,
виляет Млечный сквозь столетия хвостом.
2
Город выспался и двинулся в сады:
хвост машин длиннее бороды
колдунов и джинов всех мастей.
Пазл, сложенный из множества частей,
предстаёт весенним пейзажем.
Что в нём близкого, так сразу и не скажешь:
переправа через реку, белый блик
храма, на один короткий миг
промелькнувшего левее, в стороне –
в воздухе, пространстве, на волне.
Снова шелест шин по переправе,
снова это чувство, что оставить
вряд ли будет проще, чем остаться:
через города и сотню станций,
через лица незнакомцев, их наряды
труб магнитогорских колоннада –
раз, и вдруг проявится незримо.
Но навечно. Между тем, мелькают мимо
механические глыбы комбината –
мне от них не спрятаться, не спрятать
в сердце юную, искрящуюся сталь.
Да – грядущему. Минувшего – не жаль.
Вместе с городом я двигаюсь к садам.
Далеко гудками поезда
начинают длинную дорогу.
Стоит ли к себе быть слишком строгим?
Или к этим близким мне местам?
Закрывай глаза, считай до ста:
время высыпалось – значит, час настал.
Осень в городе
Связь прерывается, линии перебиты.
Не приходите послушать столетний вальс.
В улиц бокалы тоска и неон налиты.
Вы улетели. И мне не хватает Вас.
Кроны деревьев осыпались, словно пепел, –
в парке осеннем окурков стоят стволы.
Весь пейзаж обработан с эффектом сепии.
Летники модных кофеен. Пустые столы.
Так завершается круг, завершается цикл,
белая гвардия с холодом шлёт гонцов.
Переведите же мир в положенье «выкл.»,
и в наступающей тьме не найти концов.
К февралю
Что печалишься, мой февраль?
Плавным снегом куда зовёшь?
Ты не видишь, я словно сталь:
не расцветишь, не разорвёшь.
Что тревожишься, мой февраль?
Или главного не поймёшь:
от вчера – ничего не жаль,
от потом – ничего не ждёшь.
Что не спится тебе, февраль?
Что шатаешься, как шальной?
Или вдруг разгляделась даль –
та, в которой ты стал весной?
***
…корабля
вертикаль бьётся о
горизонталь прилива.
В каждом море есть дно,
где темно. Где темно и красиво.
В каждом чуде есть шанс,
что оно непременно настанет.
Вот и в каждом из нас
есть немного от розы и стали.
Я стою на ветру –
ветер шепчет, что скоро расплата,
и когда я умру,
удержись от того, чтобы плакать:
в мире столько иных,
приходящих легко нам на смену –
мы живём среди них,
словно камни, сложившие стену.
Вертикаль, как стена,
несогласно торчит над китами,
но однажды она
поменяется с ними местами.
