Потом серия мемуаров крупного писателя-земляка пошла. Тоже отказывать нельзя. Одним словом, запарка. А тут один внештатник, как и ранее, шлёт и шлёт каждый месяц свои рассказики. Они, естественно, в разработку не шли, раз все полосы заняты. Редактор уже привык и думать забыл о таком неудобстве. Ну, будет место - потом напечатаем… Но недавно сия гармония положения вещей была нарушена. Письма от этого чудака приходить перестали. Не то что совесть заела, а просто по-человечески интересно стало - что же случилось? То писал, писал… а тут раз - и нет! Обиделся, что ли… Подзывает он секретаршу.
- Валя, позвони Трофимову. Ну, есть у нас такой внештатник… Телефон в его папке, в компьютере, найдёшь. Придумай любой повод и предупреди - мол, на днях заедем, поздравим. А то и вправду, столько вещей его через нашу газету раньше прошло, а тут не печатаем…
Прекрасное решение! Подарочек, разговор по душам… и дело в шляпе!
Но не тут-то было. Через какое-то время сотрудница возвращается и говорит, что Трофимов недавно умер.
- Как умер? А кто же материал присылал?..
- Не знаю, - отвечает секретарша и при этом почему-то, как будто она в чём-то виновата, смотрит в сторону. - Я свои соболезнования передала… Потом извинилась - и всё.
- Всё. Действительно, вот и всё, - тоже подумал про себя Сергей Владимирович, как будто в его жизни начался новый этап.
…Оказывается, Трофимов этот перед смертью наказал сыну слать его рассказы в редакцию, как и раньше. Поэтому сообщения и шли исправно, и вроде как ничего не изменилось. А потом сыну надоело - всё равно не печатают - и забросил все дела. Это всё Котин узнал, когда сам потом звонил Трофимовым.
…Странная история. И тут он вспомнил одну сказку. Сказку именно того писателя. Где главными героями были маленькие гномики, которые ловили рыбку. Но те рыбки были вовсе не рыбками, а человеческими жизнями. Уж чем там дело заканчивалось, он не помнил, но точно помнил, что проглядывало в этом произведении такое понятие, как энергия памяти. Чем больше о тебе кто-либо помнит, тем легче тебе живётся на земле. Да и после смерти, если память о персонаже хорошая, - реинкарнация проходит легче. Гномики одну рыбку ловили, а другую выбрасывали опять в речку - пусть, мол, живёт дальше… И такие сказки, оказывается, бывают. Сказки не сказки, а у Котина тут же выстрелило: природа убила того писателя или он помог своей беспамятностью? Да и был ли тот, считай, никому не известный, кроме местной публики, самоучка писателем?.. Хотя умер в сорок девять. Как Маяковский, Пастернак, Булгаков, Тынянов, Цветаева… Странная цифра. Странное совпадение. Вообще, всё странно: и жизнь, и смерть, и эти сказки с их эфемерными рассуждениями о жизни, о памяти...
- Интересно, а обо мне кто-нибудь вспомнит? - подумал Сергей Владимирович. Через секунду ему стало и грустно, и стыдно. - А ведь это было бы здорово!
