Борис Александрович Ручьёв (настоящая фамилия – Кривощёков) – поэт – первостроитель Магнитки. Осенью 1930 года вместе с Михаилом Люгариным он приехал на Магнитострой. Работал плотником и бетонщиком, вступил в литобъединение «Буксир». В 1930 году впервые появились поэтические строки за подписью «Борис Ручьёв».
В 1931 Борис Ручьёв начал работать литсотрудником в газете «Магнитогорский комсомолец» (16+). В 1932 году был приглашён на II Всероссийское совещание молодых поэтов РАПП. Уже в 1933 в Свердловске вышла дебютная книга стихов Ручьёва «Вторая родина» (12+).
26 декабря 1937 года поэт был арестован и 28 июля 1938 года приговорён к лишению свободы на 10 лет, с поражением в правах на 5 лет. Срок заключения отбывал в Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерях НКВД СССР на Крайнем Севере, в том числе и на «полюсе холода» в Оймяконе. К столетию со дня рождения Бориса Александровича член Союза российских писателей, режиссёр Игорь Гончаров снял художественно-документальный фильм «Вариации на тему пустоты, или Дело № 4917» (12+), посвящённый драматичным страницам судьбы Бориса Ручьёва.
26 декабря 1947 года Борис Александрович освобождён, 6 октября 1956 года реабилитирован. В апреле 1957 вернулся на Урал – в Челябинск, а затем в Магнитогорск, город своей юности.
9 мая 1966 года в Магнитогорске у входа в Парк Ветеранов открылся памятный знак «Палатка первых строителей Магнитки», ставший символом города (его чаще называют «Первая палатка»). На постаменте выбиты строки из «Песни о брезентовой палатки» (12+), написанные двадцатилетним поэтом-первостроителем Борисом Ручьёвым в 1933 году:
Мы жили в палатке
с зелёным оконцем,
промытой дождями,
просушенной солнцем,
да жгли у дверей
золотые костры
на рыжих каменьях
Магнитной горы.
В конце 1967 года Ручьёв удостоен Государственной премии РСФСР имени М. Горького.
Борис Ручьёв не только писал стихи, но и занимался литературной критикой, был видным общественным деятелем. Среди его многочисленных наград – два ордена Трудового Красного Знамени 1963, 1967), орден Октябрьской революции (1973). В 1969 Ручьёв стал шестым по счёту обладателем звания «Почётный гражданин Магнитогорска». Поэт ушёл из жизни 24 октября 1973 года. 25 июня 1975 в его квартире, расположенной по адресу: проспект Ленина, дом 69, квартира 1, – открылся мемориальный музей.
Имя поэта носят магнитогорская улица и средняя общеобразовательная школа № 64, его стихи включены в учебники – а главное, они любимы всеми поколениями горожан.
Эти годы
Так и скажем... Это мы впервые
За размах лопат и топоров
Поднимали песни боевые
Над землёй палаток и костров.
И стоим, не отступив ни разу,
Под стальными крышами цехов
Смирно! По военному приказу
Нашей партии большевиков.
Снова поднята заря, как знамя,
И гремит Магнитная гора,
На земле, над городом, над нами
Звёзды пятилетия горят.
Молодость, по твёрдому настилу
Этих дней, идущих без числа,
Сколько ты знамён переносила,
Штурмовых недель перенесла!
Никогда, вовеки не забудем,
Только рассказать не хватит сил,
Если о какой-нибудь минуте
Разговоров будет на часы.
Если эти годы не напрасно
Назовём, победу заслужив,
Грозным боем не на жизнь, а на смерть,
Боем, открывающимся в жизнь.
Снимем шапки молча по закону,
Вспомним снова тридцать первый год,
Сердце Михаила Крутякова,
Кровью приказавшее: – Вперёд!
Пусть знамёна падают поклоном,
По стране товарищи встают,
Легкие гармоники райкомов
Песню похоронную поют.
Пусть знамёна зорями взовьются,
Как цеха, как трубы, этажи.
На земле во славу революции
Песня запевается про жизнь.
Снова поднята заря, как знамя.
И гремит Магнитная гора,
На земле, над городом, над нами
Звёзды пятилетия горят –
Это значит: гром над миром бродит,
И встаёт на долгие года
На стальных позициях завода
Диктатура нашего труда.
Две песни о Магнит-горе
1
Невидимый, невредимый,
силу тайную хранит
в сердце родины таимый
удивительный магнит.
Мне на свете нет покоя,
нет удачи, нет добра –
неотступною тоскою
извела Магнит-гора.
Дальним ветром, тихим зовом
всё манит меня к себе,
будто сына дорогого,
непокорного судьбе.
Я не раз бывал измучен,
падал замертво в мороз,
на костре горел горючем,
не пролив и капли слёз.
Но припомню город горный,
весь в огнях в вечерний час, –
хлынут с радости и с горя
слёзы теплые из глаз.
Я увижу, как по тропам
росным утром на заре
самым юным рудокопом
я пришёл к Магнит-горе.
И, взрывая камень вечный,
день и ночь в земной грозе,
верных верностью сердечной
больше ста имел друзей.
Жил, довольный хлебом чёрным,
в праздник чай кирпичный пил,
вместо доброй и покорной
непокорную любил.
И желанной, нелюбимый,
пел я, строя город мой,
каждым камушком родимый,
каждой гайкою родной.
2
Если я умру без слова,
люди, будьте так добры,
отвезите гроб тесовый
до высот Магнит-горы.
Под утёсом положите
и поставьте столб с доской:
«Похоронен старый житель
и строитель заводской».
Дождь польёт могилу летом,
и на политом бугре
загорится горицветом
несгораемый багрец.
И воротятся живые,
старой дружбой мне верны,
сталевары, горновые –
бомбардирами с войны.
Над могильником багровым
снимут шапки в тишине,
задушевным тихим словом,
как живому, скажут мне:
– Спи, товарищ, ты недаром
ел на свете пироги,
нашей сталью в громе яром
насмерть скошены враги!..
И пойдут друзья спокойно
плавить горную руду,
как всегда – готовы к войнам,
к жизни, славе и труду.
Над моим усталым сердцем
пусть же, здравствуя, живёт
всю планету громовержцем
потрясающий завод.
Как сердца, стучат машины,
сплав бушует огневой,
и да будут нерушимы
основания его.
Ибо в годы сотворенья
я вложил в них долей тонн –
камень личного граненья,
вечной крепости бетон.
