Чаще всего разведенные мамы сетуют на нежелание отцов содержать детей и выплачивать алименты.
Но в ряде случаев "внимание" отца, который желает общаться с сыном или дочерью, становится совершенно ненужным женщине. Зато родитель упорствует. Что стоит за этим: любовь к детям или корыстное желание решить свои проблемы за счет ребенка? Как законодатели планируют разрешать эти споры и реально ли десятилетнее тюремное заключение за препятствование общению с дитем?
Россия, как ни грустно это признавать, - страна разводов. На 1000 заключенных браков приходится около 750 его расторжений. А так как контрацептивная практика у нас малоразвита - итогом раннесозданных семей и столь же ранних деторождений становится целая армия мальчиков и девочек, воспитывающаяся только одним родителем. Как правило, это мама ребенка. Отец пропадает где-то на просторах страны или создает новую семью. Судебные приставы чаще всего заняты делом малоперспективным: выуживанием хоть каких-то выплат у отца, который внезапно теряет денежную работу, перебиваясь грошовыми заработками, или вовсе оказывается безработным. Таких случаев - большинство. Но в недавнее время возникла и иная, непривычная пока что тенденция.
Сегодня некоторые папы стараются сохранить свое участие в жизни ребенка, - и в попытке отстоять свое право на общение и воспитание сына или дочери обивают многочисленные судебные пороги. Иногда подобные жизненные установки вызывают уважение. Иногда - непонимание и страх.
Михаил развелся с женой несколько лет назад. Сыну было четыре года. Оставил мальчику свою долю в квартире, ушел жить к родителям. Сначала все гладко: платил алименты, встречался с сыном, гулял, брал на выходные. Спустя некоторое время бывшая супруга увлеклась походами по кафе, дружбами с разного рода знакомцами и прочими доступными "радостями". Сын стал "выдаваться" папе в дни, когда маме это было удобно. Действовал нехитрый принцип: ты ушел от нас - и теперь только мне решать, что будет с сыном. Возражения, что ушел он от жены, а не от сына, не принимались. Потом и вовсе право на свидания были поставлены в зависимость от материальной выгоды. Сына можно было видеть только в том случае, если маме следовал "дополнительный" платеж от Михаила или же если он делал какую-то работу в доме уже бывшей супруги. Починка крана поощрялась: гулять можно на два часа дольше. Отказ от любого поручения карался "невыдачей" малыша. Сначала мужчина взывал к совести женщины. Затем обратился в службу опеки. Спустя время - в суд. В ходе заседания он с изумлением услышал, что свидания с ним травмируют мальчика, что ребенок не жалует встречи с отцом. Жизнь доказывала обратное, да и все родственники готовы были подтвердить, что паренек с удовольствием ходил с отцом в кино и ездил на рыбалку. Но вот запечатлеть эти моменты на счастливо-показательное видео Михаил не догадался. Судебное решение: два часа общения в выходной день. Но и эти минуты оказалось не так просто выбить. То жена уехала с сыном к родственникам в ближайший городок. То просто закрытые двери свидетельствовали, что последовала новая волна мести. Теперь уже - за обращение в суд.
Михаил мириться с ситуацией не намерен. Причиной ли тому, что в новом браке детей у него не родилось, или же просто он так любит сына - неважно. Мужчина утверждает, что имеет право на воспитание сына и на участие в его жизни. И отстаивает свои права. Слава богу, до взаимных похищений ребенка дело не дошло, все ограничивается общением с судебными приставами и адвокатами. Ясно, что психике ребенка такие бои без правил на пользу не идут.
Еще с прошлого года в Думе лежит законопроект "О внесении изменений в Семейный кодекс РФ и отдельные законодательные акты РФ (по вопросу уточнения порядка рассмотрения споров о детях)". Слово "споры" в названии сыграло злую шутку с документом. Вокруг него самого по сей день продолжаются горячие споры. Автор документа Елена Мизулина настаивала: за препятствование общению с ребенком необходимо строго наказывать. Особенно - если это происходит не впервые и вопреки решению суда. Собственно, что наказывать необходимо, - соглашались все законодатели. Одно из предложений, одобренных к первому чтению, - штраф до трех тысяч рублей и определение порядка проживания ребенка на предварительном судебном слушании. А вот председатель думского комитета по вопросам семьи, женщин и детей Елена Мизулина в интервью ИТАР-ТАСС выразила надежду, что больший приоритет должны иметь права матери, поскольку, как правило, ребенок ближе матери. Она же считает, что меры уголовной ответственности в данном законопроекте будут иметь особое значение. Когда обсуждали поправки в законопроект ко второму чтению, она рассказала, что тюремный срок мог бы грозить, если "ранее родитель или другой родственник привлекался к административной ответственности за незаконное перемещение или удержание, создание препятствий для общения с ребенком вопреки решению суда". В случае, когда такого рода действия будут связаны с отягчающими обстоятельствами, к примеру, будут содержать приемы насилия, шантажа, обмана, либо перемещением ребенка за пределы РФ, - уголовная ответственность могла бы достигать десяти лет. Если учесть, что такой же срок наше законодательство предлагает за умышленное убийство - можно понять волну возмущений, что прокатилась в обществе и выразилась в создании соответствующих группировок, сайтов и комитетов.
Рассказывает Ирина - мама, в одиночку воспитавшая 15-летнюю дочь:
- Муж "пропал" в тот год, когда малышке исполнилось два. Просто не пришел домой. А спустя некоторое время, когда уже обзвонила больницы и морги и объявила его в розыск, объявился и сообщил, что любит другую женщину. С дочерью никогда не встречался, за копеечные алименты приходилось буквально сражаться с ним самим и бухгалтерией мини-предприятия, где он был трудоустроен. Спустя десять лет мы увидели нашего "папу" на пороге квартиры: полупьяный, запущенный, с признаками махрового алкоголизма и почти без зубов, он требовал встреч с "кровиночкой". Желательно - в квартире и после сытного обеда. Дочь в ужасе - она его и не знала никогда. А уж в таком нетоварном виде и вовсе не готова воспринимать. И что ж мне теперь - в тюрьму садиться, если я не хочу разрешать такому "папе" видеть дочь?
Наш первый герой - Михаил - прав. Но ведь и Ирина по-своему права. И обиженным разводными ссорами, и разделенными разными буднями, сложно, а то и невозможно договориться между собой. Должно ли в семейные споры вмешиваться государство? А если должно - в какой мере? Чего стоят нравы и устои нашего общества, если мать и отец, люди, как ожидается, думающие и имеющие как минимум среднее образование, не могут договориться о воспитании своих детей? - все это риторические вопросы, имеющие силу только в кухонных посиделках и псевдо-патриотичных оханьях.
Тем не менее, спорный законопроект прошел в Думе второе, как считается - основное, чтение. Рассмотреть и обсудить поправки в текст документа ко второму чтению помог наш земляк Павел Крашенинников. Если "речь идет о лишении детей общения с родителями, либо иными близкими родственниками, намеренном сокрытии места нахождения ребенка, ином воспрепятствовании осуществлению родителем прав на воспитание своих детей, защиту их прав и интересов, такие действия влекут за собой административную ответственность в виде денежного штрафа от двух до пяти тысяч рублей или административного ареста на срок до пяти суток. О какой-либо уголовной ответственности речь, конечно, не идет, - рассказал Павел Крашенинников. А предложения ввести уголовную ответственность со сроками заключения до десяти лет депутат назвал "совершенно фантастическими". Каким станет закон в окончательном варианте - увидим вскоре. Но думается, коли презумпция "хорошей матери" и "плохого отца" дала сбой, изменения неизбежны. Как в законодательстве, так и в ходе нашей повседневной жизни.
