Продолжение. Начало в № 75, 80
От Лысьвы до Кына – 92 километра. По обе стороны дороги – тайга стеной. Кое-где просматриваются почерневшие от дождя, снега и времени кержацкие деревни и бывшие спецпосёлки, пристанища репрессированных и спецпереселенцев. Дома – сплошь деревянные, оно и понятно – столько леса вокруг. По мере удаления от города асфальт плавно перетекает в грунтовку, а последние километров тридцать и вовсе двигаемся по бетонным плитам, уложенным наподобие рельсов. Увидев указатель «Кын», шумно радуемся, но, как выясняется, преждевременно: «Кынов» оказалось несколько. Так называется железнодорожная станция и расположенное в пятнадцати километрах от неё старинное село.
В Кыне заблудиться трудно. Село раскинулось в низине между горами Плакун и Мёрзлая. Главная улица, на которой расположены все местные достопримечательности, тянется вдоль реки Кынок. К слову, «Кын» переводится с коми-пермяцкого как «холодный, мёрзлый». Это название возникло благодаря месторасположению: через Кын, как через аэродинамическую трубу, катит вал холодного воздуха с гор, поэтому погода здесь зачастую непредсказуема.
В качестве разминки отправляемся на прогулку по Чусовой – самой знаменитой на Урале реки. Лёгкая, как пёрышко, лодка, поджидает нас возле старинной пристани, сложенной из огромных камней, скреплённых металлическими скобами.
Почти двести лет по Чусовой шли караваны барок с металлом, пушками, ядрами, ружьями.
Бурное течение кидало гружёные, неповоротливые деревянные барки на скалы-бойцы и разбивало в щепки. Для того чтобы хоть как-то замедлить движение барок, сплавщики бросали за борт связки лотов – чугунных слитков с шипами. Один из таких «якорей» установлен на пристани, как памятник железным караванам.
Сегодня Чусовая выглядит мирно. Но глядя на суровые скалы, легко представить, какие страсти бушевали здесь во времена железных караванов. Нашей лодкой управляет местный житель Сергей Пайдулин: реку он знает как свои пять пальцев. На переборах притормаживает, чтобы не задеть днищем огромные валуны. Так же поступали двести лет назад сплавщики, управлявшие барками. Гряда скал-бойцов впечатляет: Печка, Великан, Воробьи, Денежный – за сказочными названиями скрываются вполне реальные истории. Об утёс Денежный, говорят, разбилась барка, перевозившая из Екатеринбурга бочки с монетами. А Мултык получил своё название, потому что гребцам приходилось ожесточённо грести вёслами – «мултычить», чтобы барка не налетела на скалу. Информация о том, что по этой самой реке осенью 1581 года поднимались струги казачьего атамана, покорителя Сибири Ермака Тимофеевича с солидным запасом золота, настраивает на философский лад.
Через тридцать километров оказываемся на месте, где Ермак со товарищи свернул с Чусовой на впадающую в неё Серебрянку, а перед этим где-то припрятал золотишко. Здесь всё копано-перекопано, отмечает Сергей.
В советские времена по Чусовой сплавляли уже не железо, а лес, рассказывает Сергей. Когда его скапливалось слишком много, по всей реке стоял неумолкающий треск – могучие брёвна выдавливали друг друга, местами образуя гигантские запруды.
Во время небольшой остановки на живописном плёсе Сергей вспомнил истории, рассказанные старшими родственниками о жизни Кына в годы гражданской войны. Через Кын-станцию проходили отряды белогвардейцев, двигавшиеся из Екатеринбурга в Пермь. За четыре месяца семь раз менялась власть. На стороне красных выступал Камышловский полк, в котором служил молодой боец, будущий писатель Павел Бажов.
Следующим пунктом нашей экскурсии стал уникальный, единственный сохранившийся на Урале комплекс каменных построек, оставшихся от железоделательного завода, основанного графом Строгановым в 1759 году. На площади размером с два теннисных корта располагаются здания корпуса паровых машин, провиантского магазина, кузницы, слесарной мастерской, а также пожарная, чертёжная и караульная избы. Вспоминая огромные территории ММК и ЛМЗ, даже не верится, что на таком пятачке в середине XIX века ежегодно изготовлялось около 70 тысяч пудов сортового железа. Забегая вперёд, отмечу, что завод работал до 1911 года.
Открывает заводской ансамбль караульная изба, где сидели сторожа, проверявшие работников завода, въезжавшие и выезжавшие телеги.
Кузня и слесарная мастерская первоначально находились в разных зданиях, позднее их объединили.
В бывшей чертёжной избе, построенной в 1869 году, сегодня располагается сельский клуб. В середине XIX века служащие организовали на заводе любительский театр, и по их просьбе в помещении чертёжной был организован зрительный зал с балконом. Позже там располагались светский хор и камерный оркестр, а здание стало называться Народный дом. В 50-е годы XX века в нём разместился местный Дом культуры, а позже – музей.
Корпус паровых машин построили в 1862 году. В советское время здание отдали под гараж совхоза «Мир». Теперь в корпусе находится Музей горнозаводского флота. Провиантский магазин – амбар – один из старейших образцов промышленной архитектуры на Урале и самое красивое здание заводского ансамбля. В разное время в нём хранили различные запасы – от железа до зерна.
Последним по времени на заводе было построено здание пожарной службы. Комната с окном, выходившим на «заводскую площадь у хлебного магазина», предназначалась для «хлебного вахтёра», в комнате с окном, смотрящим на проезжую улицу, сидел караульный. В настоящее время от пожарной остались только фрагменты стен с воротами. Двадцать лет назад из-за сильных дождей обвалилась крыша.
На одной улице с бывшим заводом располагается первая кооперативная лавка в России, открытая в 1864 году. Решая непростую задачу с финансированием перестройки завода и сбытом его продукции, граф Сергей Строганов и управляющий заводом Николай Рогов предложили вчерашним крепостным и служащим стать полноправными участниками кооператива и делить сообща прибыли и убытки от продаж. В то время, когда другие заводы закрывались, Кыновский стал выпускать товары народного потребления – ажурные вазы, формы для выпечки, пепельницы, фигурные решётки – и продавать их в лавках Потребительского общества.
На левом берегу Кынка установлен памятный знак, обозначающий начало Пермского края. Он представляет собой изображение медведя в жертвенной позе, выполненного в пермском зверином стиле.
Культ медведя был широко распространён на Урале.
Бляхи с изображением этого зверя служили мощными оберегами и защитой для владельца. Видимо, знак установили здесь не случайно. Из шести известных блях с таким рисунком пять были найдены именно у подножия Плакун-горы.
С любой точки Кына невозможно не заметить Храм Святой Троицы. На фоне тёмно-зелёных елей Мёрзлой горы он выглядит словно огромный белоснежный корабль. Заложили его в 1854 году при графе Григории Строганове, достраивали в 1864–1865 годах при его сыне – графе Сергее Строганове. В советские годы храм был закрыт и частично разрушен. В его здании поочерёдно располагались цех ширпотреба, колхозный склад, а в обширном подвале – колхозная кузница. В настоящее время храм законсервирован. Неравнодушные жители Кына и краеведы прилагают немало усилий для его восстановления.
Рассказать обо всех достопримечательностях села с 250-летней историей в рамках одной статьи нереально. Кын – это тот самый случай, когда лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. И вдвойне приятно, что ниточки этой истории тянутся за семьсот с лишним километров – в Магнитогорск. Но об этом – в одном из следующих выпусков «ММ».
Продолжение следует
