Массовое убийство, потрясшее всю страну, произошло утром во вторник 11 мая, когда в казанскую гимназию пришёл 19-летний Ильназ Галявиев, вооружённый гладкоствольным ружьём и самодельными взрывными устройствами.
В результате стрельбы погибли девять человек (по данным на 12 мая), среди них два педагога и семь восьмиклассников 14–15 лет. Минздрав Татарстана сообщил, что в больницы доставлены 23 человека, в том числе 20 детей, шестеро из которых находятся в реанимации. Решением главы Татарстана 12 мая в республике объявлено днём траура.
Как оказалось, лицензию на оружие Галявиев получил вполне легально, у него был охотничий билет, гладкоствольное ружьё Hatsan Escort зарегистрировал 14 апреля. Он учился в 175-й гимназии, окончил девять классов и поступил в колледж казанского университета управления «ТИСБИ». Правда, в апреле этого года был отчислен из-за академической задолженности. Знакомые отзывались о нём, как о тихом, спокойном и неконфликтном человеке. Незадолго до трагедии он завел Telegram-канал «Бог» и анонсировал убийство «биомусора». На видео в отделе полиции Галявиев находился явно в неадекватном состоянии, говорил: «Я понял, что я бог. Я всех ненавижу! Я всегда всех ненавидел». Также выяснилось, что уже больше года школу никто не охранял. Во время пандемийной «дистанционки» ЧОПы подняли цены на свои услуги, родители решили от охраны отказаться. Поэтому школу защищали вахтёр и тревожная кнопка.
Выводы будут сделаны?
Реакция на трагедию последовала незамедлительно. Президент России Владимир Путин поручил срочно проработать вопрос ужесточения правил гражданского оборота оружия. Уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова предложила повысить возраст, с которого можно владеть оружием, до 21 года. По всей стране проходят совещания на муниципальном уровне о принятии необходимых мер для защиты школ от террористических угроз. Губернатор Челябинской области Алексей Текслер дал поручение усилить пропускной режим в школах региона.
– Важно, чтобы проводилась постоянная работа в школах, – подчеркнул Алексей Текслер. – Ничего нигде нельзя утаивать, никакую информацию. Учителя, директора, школьники должны общаться друг с другом. Как только появляются какие-то подозрительные моменты, необходимо сообщать об этом в правоохранительные органы. В прошлом году предупредили ряд случаев, и это было сделано по информации, которая шла из школ, от учеников и учителей. Даю поручение всем директорам школ, министерству образования региона усилить меры безопасности и пропускной режим.
В администрации Магнитогорска сообщили, что в связи с трагедией в Казани усилены меры безопасности во всех общеобразовательных учреждениях города.
– Трагедия, которая произошла в Казани, шокировала жителей всей страны, – подчеркнул глава города Сергей Бердников. – Выражаю глубокие соболезнования тем, кто потерял близких в результате бессмысленной и беспощадной стрельбы. Никто не заслуживает подобной участи, и такие преступления должны караться законом. Сделаем всё возможное, чтобы не допустить в нашем городе чрезвычайных происшествий подобного рода.
Исполняющая обязанности начальника управления образования Ольга Бирюк уточнила, что в школах города объявлен повышенный режим безопасности. Всем даны установки об усилении контрольно-пропускного режима и безопасности образовательного учреждения – работы вахтёров, администраторов, тревожных кнопок, охранной сигнализации, систем видеонаблюдения.
Такое не должно повториться
Случай этот далеко не первый, дело «Колумбайна» живёт и поныне. Так, в 2018 году похожая трагедия произошла в Керченском политехническом колледже. Каждый раз подобное ЧП – повод ещё раз задать вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?». Компьютерные игры, школьная травля, молодёжная субкультура? Пока вопросов больше чем, ответов. Как относительно благополучный подросток внезапно превратился в кровожадного монстра. Был ли он психически здоров, а если нет – как получил разрешение на владение оружием? И главный – что нужно сделать, чтобы такие трагедии больше не повторялись? Поставить на входе в каждую школу, детский сад и колледж по вооружённому охраннику и разрешать вход только по пропускам? Свои мысли о произошедшем высказали педагоги, психологи, представители родительской общественности города.
Серьёзная психическая патология?
Мнение о трагедии высказала клинический психолог Елена Белова. Она предположила, что Галявиев страдает серьёзным психическим нарушением.
– По имеющимся в СМИ материалам можно говорить о неадекватности этого человека, – подчеркнула специалист. – Психическое отклонение налицо, причём, судя по всему, оно было уже давно: его отстранённость, его дистанцирование от семейных отношений. Конечно, это очень похоже на шизофрению, хотя без экспертной оценки сложно сказать точно. Поиск виноватых постфактум не самое благородное занятие, но если рассматриваем данную ситуацию, конечно, должна быть скрининговая система, позволяющая полноценно отслеживать психическое состояние школьников. Особенно это важно в подростковом возрасте. Не меньшее значение имеет и поведение родителей. Если бы они обеспокоились состоянием сына и обратились к специалистам, трагедии могло бы и не случиться.
Есть вопросы и к психиатру, проводившему экспертизу для получения лицензии на ношение оружия.
– Сложно сказать, как получилось, что ему выдали сертификат, – уточнила Елена Белова. – И то, что есть такая ситуация, настораживает. На самом деле не настолько глубоко проводится экспертиза, специалисту трудно сразу уловить скрытые симптомы серьёзных проблем, таких как, например, шизофрения. Как правило, выдачу сертификата на ношение оружия не сможет получить, скорее, психопатизированная личность с ярко выраженной эмоциональной неустойчивостью, поведенческими отклонениями. Шизофрения же не видна при поверхностном обследовании. Такой человек может быть тихим и спокойным внешне. Выявление серьёзных проблем требует обследования, иногда даже стационарного, и занимает не одну консультацию. Если говорим про принятие мер, конечно, нужно на государственном уровне проводить более тщательный контроль при выдаче разрешения на ношение оружия, а для этого необходимо и кадровое усиление, но ситуация такова, что ставки только урезаются. Это же касается и психологической службы в образовательных учреждениях. Проводим семинары для школьных психологов, для того, чтобы рассказать им клинические признаки, особенности диагностики и наблюдения психических нарушений. Но, к сожалению, в школах и средних специальных учебных заведениях при одной ставке психолога, когда в его задачу входит скрининг параллелей всех классов, выявить скрытое психическое отклонение практически невозможно.
На вопрос, могли ли так повлиять компьютерные игры или социальные конфликты, Елена Белова ответила:
– Это популярная мысль, часто возникающая после подобных трагедий. Доступ к сомнительному, в том числе агрессивному, контенту и жёстким компьютерным играм, безусловно, усиливает такие тенденции. Но только у того, кто изначально был к этому расположен. Ограничение доступа к группам, пропагандирующим агрессивное, суицидальное поведение, должно быть сейчас важной миссией. Травля в школе также может выступить «последним гвоздём» в эмоционально неустойчивом состоянии подростка.
Добавим, в планах психологических служб города провести семинар, посвящённый проблемам психологической диагностики детей и подростков в учебных заведениях, чтобы такие трагедии не повторялись.
«До сих пор мурашки по коже»
Юлия, учитель начальных классов, назвать фамилию отказалась:
– Не думала, что доживу до дня, когда, словно во время войны, будет страшно отправлять в школу детей и самой в ней работать, не зная, вернусь домой или нет. Почему государство нашло деньги на охрану Государственной Думы и прочих объектов, а на школу, в которой одномоментно находятся до полутора тысяч беспомощных детей, средств не нашлось? Наверное, не стоит превращать школу в закрытую территорию, обнесённую колючей проволокой, но однозначно на входе отсеивать лишних людей должен не пенсионер-вахтёр, а профессиональный охранник, имеющий навыки обезвреживания преступников, а может, даже имеющий для этого оружие.
Елена Некрасова, мама школьницы:
– До сих пор не могу себя заставить открыть Интернет и окунуться в эту трагедию. Вот сейчас говорю – и мурашки по коже, как представлю себе детей, прыгающих, спасаясь от преступника, с третьего этажа. Как мог человек идти по городу с оружием, как мог войти с ним в школу и всего за восемь минут убить девятерых человек? Моё мнение, нужно коренным образом менять подход к охране образовательных учреждений. Как показывает печальная статистика, ни одного преступника, решившего зайти в школу с оружием, будь то опытные террористы или психически нездоровые люди, не остановили ни тревожные кнопки, ни турникеты. Как это сделать? – должны решить профессионалы. От себя лично могу сказать, что, если государство, регион или город не может выделить на это средства, я готова платить и за профессиональную охрану в школе, и за установку качественной системы видеонаблюдения.
Рита Давлетшина, журналист:
– Конечно, мне как маме очень хотелось бы быть на сто процентов уверенной, что мой сын находится в полной безопасности и в школе, и в секции, и в учреждениях дополнительного образования, которые он посещает. Кстати, делается для этого много: турникет при входе преодолеть можно только по специальному пропуску, а без него – только по согласованию с охраной и руководством. Но как человек, живущий в реальном мире, отдаю себе отчёт, что предусмотреть абсолютно все шаги, на которых нас может поджидать опасность, просто невозможно. Это в целом. Если же говорить о конкретной трагедии, мне не совсем понятно, как 19-летний молодой человек, называющий себя в соцсетях богом и открыто угрожающий всем расправой, смог получить разрешение на огнестрельное оружие? Сегодня отслеживание террористов и экстремистов в глобальной сети, насколько мне известно, развито на очень высоком уровне, замечают и выносят предписания за всё, даже «репосты» и «лайки». Как же правоохранительные структуры умудрились пропустить настоящего террориста? Вот с этого нужно и начинать расследование, а не с действий «бабы Маши» в качестве школьного охранника.
Наталья Никифорова, директор школы № 5 с углублённым изучением математики, учитель года России–2009:
– Прежде всего, выражаю соболезнование семьям пострадавших и погибших в казанской школе. Несомненно, что вопрос безопасности школы – приоритетный. В каждой школе должен быть оборудован безопасный вход, установлены камеры, тревожные кнопки, должны быть сотрудники, контролирующие вход в школу и знающие, какие решения необходимо принимать в различных экстренных ситуациях. У нашей школы есть договор с охранным предприятием, и на входе работает лицензированный охранник. Не так много школ могут позволить себе дополнительную физическую охрану: в большинстве случаев роль охранника выполняет вахтёр-пенсионер. Но наличие камер, охранника, тревожных кнопок не даёт стопроцентной гарантии безопасности. Надо понимать, что проблема безопасности школ не может быть решена только самой школой, даже при условии её полного укомплектования. Это комплексная проблема, которая может быть решена только во взаимодействии различных структур.
