В этом году Россия и Китай отмечают 75-летие установления дипломатических отношений. Особенно активно сотрудничество развивается последнее десятилетие, когда Китай бьёт все мировые рекорды экономического развития, при этом в качестве стратегического партнёра рассматривая именно Россию.
Сближаются столь, казалось бы, разные цивилизации в том числе и потому, что менталитет и культурный код наших стран оказался во многом схож – он основан на душевности, искренности и терпении, свойственных обоим великим народам. Текущий и будущий годы объявлены президентами РФ Владимиром Путиным и главой КНР Си Цзиньпином перекрёстными годами культуры России и Китая. Есть между нами ещё одна связь – неофициальная, но гораздо более душевная, можно сказать, родственная. Это – город Харбин: центр провинции Хэйлунцзян с десятимиллионным населением, важный экономический, транспортный, культурный и туристический узел страны. А создала его Россия.
История города на месте рыбацкой деревушки в 700 км от Владивостока начинается в 1898 году, когда Россия, строившая Великий Сибирский рельсовый путь (Транссиб), решила проложить его по территории китайской Маньчжурии, чтобы спрямить магистраль к Владивостоку, а не вести в обход по своей границе, уничтожая леса. Разрешение на это Китай дал под влиянием главенствующей тогда на Востоке Японии. Строить Китайско-Восточную железную дорогу (КВЖД) сюда приехала инженерная и рабочая элита России. С семьями и скарбом, помимо исполнения основной рабочей задачи россияне обустраивали свой быт. Город рос и развивался, вслед за жилыми кварталами, напоминающими и Санкт-Петербург, и Париж, и сибирские города, появились гимназия и институт, оперный и драматический театры, банки и рестораны…
В 1917 году русские харбинцы с восторгом встретили весть о революции и даже создали собственный Совет по образу и подобию петроградского. Несмотря на это, тепло приняли белогвардейцев, бежавших от Красной Армии. Новоприбывшие офицеры лейб-гвардии Семёновского полка, а с ними – солдаты из трудолюбивых казаков внесли свою роль в развитие Харбина, к 1924 году насчитывавшему более 100 тысяч населения. А дальше судьбы десятков тысяч людей снова были разделены на «до» и «после»...
История российских переселенцев в Харбин, а потом обратно в Россию когда-то очень заинтересовала известного магнитогорского журналиста, одного из родоначальников городской документалистики Андрея Хейловского. Большой профессионал, глубокая личность с тонким чувством юмора, он, встречая на своём пути харбинцев, подружился с каждым из них, – отмечает: всех их отличает интеллектуальная мощь, жизненная мудрость, огромная воля и жизнелюбие. Притом, что пережить им пришлось немало. И всё же они остались патриотами – и России, и Китая, который тоже стал для них родиной – пусть и ненадолго.
Женщина, Ваше Величество
– Впервые о Харбине я услышал от Аллы Николаевны Дворжицкой – она была женой режиссёра Магнитогорского телевидения Евгения Ильича Репетько, он нас и познакомил, – начинает рассказ Андрей Леонидович. – Я снял о ней фильм «Женщина, Ваше Величество» (12+). История этой аристократичной красавицы потрясающая: она из дворянского рода, прадед Аллы Николаевны был полицмейстером Петербурга и сопровождал Александра II в его трагической поездке 1 марта 1881 года. Именно в его сани положили смертельно раненного террористами императора и увезли в Зимний дворец. Дед по линии матери был военным инженером и строил фортификации на границе России и Кореи. В 1917 году его перевели в Харбин на строительство КВЖД с дочерью Ольгой, будущей мамой Аллы Николаевны, и её мужем. Алла Николаевна родилась в Харбине и в детстве дружила и училась в лучшей гимназии города с Юлием Бринером, известным всему миру как Юл Бриннер – актёр, оскароносец, снявшийся в культовых голливудских фильмах. А она называла его ласково Юлькой.
Алла Николаевна тоже увлеклась театром, играла на сцене. В 50-х «культурная революция» в Китае и «очищение» страны от русских эмигрантов вынудили её вернуться в СССР. Это была вторая, мягкая волна возвращений: в тюрьмы уже не сажали, к стенке не ставили – её просто сослали в Казахстан, где, по слухам, утончённая актриса была помощником чабана, а потом в Узбекистан. Там и случилась судьбоносная встреча с режиссёром Репетько, который страстно влюбился в Аллу Николаевну. В 60-е они приехали в Магнитогорск. Евгений Ильич стал режиссёром в только что открывшейся телестудии, а супруга – переводчицей на ММК. Не забывала Алла Дворжицкая и творчество, организовав в Магнитогорске самодеятельный театр, для которого писала пьесы, и сочиняла прозу, её охотно публиковала магнитогорская пресса. Нет, она не жалела о том, что судьба закинула её так далеко от родного Харбина, но всегда хранила о нём самую светлую память.
Повесть о пережитом
Однажды Андрею Хейловскому позвонили из приёмной генерального директора ПАО «ММК»: «Для вас посылка». Это был подарок Виктора Христенко – роскошное издание книги, написанной его отцом Борисом Николаевичем, «Повесть о пережитом» (16+). Хейловский прочёл её за пару дней – не мог оторваться, как и сдерживать слёзы, читая истории тех, кто вопреки предостережениям в страшные 30-е вернулся из Харбина на Родину, по которой тосковали, и были «отблагодарены» тюрьмами, расстрелами и каторгой.
С Виктором Христенко Андрей Хейловский познакомился в Челябинске, где 15 лет вёл еженедельные авторские телепрограммы «Уральская неделя» и «Время и мы», на одну из которых в качестве героя и пригласил Виктора Борисовича – в то время замглавы Челябинской области.
– Молодой, красивый, интеллигентный, грамотный и компетентный, с великолепным чувством юмора, – мы подружились, он, тогда руководитель предвыборного штаба действующего главы региона Вадима Соловьёва, предложил сотрудничество, – вспоминает Андрей Леонидович. – Три месяца ежедневной плотной работы сблизили нас. Однажды я рассказал Виктору Христенко об Алле Дворжицкой и услышал в ответ: «А у меня отец из Харбина».
Борис Николаевич оказался в Харбине в 1922 году и в СССР вернулся с семьёй только в 1935-м 16-летним подростком. Детство было светлым: отец – бухгалтер в КВЖД, жизнь в любви и теплоте, детские впечатления полны радости… Но Россия в душе жила – потому, когда правительство советской страны в 30-х предложило эмигрантам вернуться на Родину, отец предложение принял – как и десятки тысяч «русских китайцев». Друзья предупреждали, что все эти фразы типа: «Вы ни в чём не виноваты, никаких репрессий не будет, вы нужны Родине» – лишь уловка, чтобы выманить из Китая. Им предлагали остаться и продолжить работу на КВЖД японцы, очередной раз победившие в конфликте с Маньчжурией, – но Николай Христенко был непреклонен: возвращаемся. И – да, встречали первых «возвращенцев» в России с оркестром и цветами. А через год начались аресты и чистки.
– В книге «Повесть о пережитом» (16+) много фото, в том числе, документ, подписанный Ежовым, страшная «эффективность» реализации которого поражает! Из 32 тысяч рассмотренных дел возвращенцев более 21 тысячи фигурантов расстреляны и только 134 человека освобождены, остальные брошены в застенки, – говорит Андрей Леонидович. – Семьи репрессированы, их вещи свезены на склады НКВД, далее – в квартиры представителей «госорганов». Судьба русской интеллигенции первой волны возвращения из Китая была незавидна.
Совсем юный Борис Николаевич, не желая подобной участи, буквально бегал по всей стране, скрываясь от НКВД. Но был схвачен и отправлен в Унжлаг – тюрьму Горьковско-Костромского отделения ГУЛАГа. Десять страшных лет, наполненных ужасом и болью, описаны им в книге воспоминаний. Андрей Хейловский признаётся: порой читать всё это было невыносимо. Но есть и светлые страницы – колоритные зарисовки о людях, о выживании благодаря вере в себя, о надеждах и любви и, конечно, тёплые воспоминания о родном Харбине.
После лагеря Бориса Христенко ждали ещё десять трудных лет поселения в статусе бывшего зека. Но он не озлобился – напротив, начал активно жить. Окончил институт, потом аспирантуру… В 1958 году Борис Николаевич был полностью реабилитирован, он уже жил в Челябинске и воспитывал с женой годовалого сына Виктора – будущего вице-премьера Правительства России. Христенко-старший стал великолепным инженером, работал в строительстве, преподавал в Челябинском политехе, реализовал себя как талантливый учёный. И всегда воспитывал в своём сыне жизнелюбие и веру в лучшее. Кстати, воспоминания о жизни Борис Николаевич писал больше десяти лет для близких и издавать книгу не планировал. Это сделал Виктор Борисович – в память об отце вскоре после его смерти.
Между прошлым и будущим
Николай Васильевич Мелихов приехал из Харбина в Магнитогорск в 1955 11-летним мальчишкой. Почему родители выбрали Магнитогорск? – он и сам точно не знает, тем более, что старший брат Георгий, получив диплом историка-востоковеда в Пекинском вузе, жил в Пекине, а потом уехал в Москву, стал доктором наук, автором трёх книг – в том числе о русских харбинцах.
Николай Васильевич связал судьбу с Магниткой: встроился в незнакомый советский уклад, окончил школу, стройфак горного института и пришёл работать в трест «Магнитострой». Возглавлял отдел в райкоме, потом горкоме партии, заведовал ведущим управлением Магнитостроя, а когда пришли «лихие 90-е», был заместителем управляющего трестом.
– Магнитострой буквально разваливался, и Мелихов предложил тогдашнему главе треста Анатолию Шкарапуту план спасения предприятия, – говорит Андрей Хейловский. – Анатолию Парфирьевичу он очень понравился – но, увы, не хватило политической воли решиться на резкие шаги, предложенные Николаем Васильевичем.
Хейловский и Мелихов друзья: сблизили их и рабочие моменты, и общее увлечение волейболом – а Николай Васильевич в свои 80 лет участвует в первенстве страны среди ветеранов. Ещё он кандидат в мастера спорта по фехтованию и большой любитель поэзии – может читать стихи на память буквально сутками. Дружил с Аллой Дворжицкой, вместе с ней входил в так называемое харбинское братство, существовавшее в Магнитогорске и порой собиравшееся вспомнить былое. Спрашиваю Андрея Леонидовича: почему люди, тосковавшие в Харбине по России, приехав сюда, тоскуют здесь по Харбину – в чём смысл? Грустно усмехается в ответ:
– Общие воспоминания о детстве, юности и такие разные истории из жизни «потом» – становления, поиска места в жизни… Это большая душевная подпитка, эмпатия, дружба и единение. Знаешь, я читал книги Георгия Мелихова – о том, как, придя в Харбин, офицеры и казаки, инженеры и рабочие буквально за три года превратили, считай, голую степь в красивый город. И ловил себя на мысли: русский человек, когда у него развязаны руки и есть воля и свобода, способен на великое. История Харбина – тому подтверждение.
