Имена большинства из них "закрепились" в названиях улиц, учреждений, площадей. Но был и такой период, когда всего за четыре года на строительстве сменились шесть руководителей. Лишь одному из них - Якову Гугелю - удалось продержаться на этом посту год. На долю остальных выпало и того меньше…
Первый на строительстве
До 1937 года должности директора на Магнитогорском заводе не существовало. Это было время управляющих и начальников. Первым стал Сергей Зеленцов, последним - Авраамий Завенягин. После перемещения Завенягина на более высокую должность на его место был назначен главный инженер предприятия Павел Коробов - назначен уже как директор завода, а не как начальник Магнитостроя.
Но вернёмся к Сергею Зеленцову. Начальником Магнитостроя он был всего семь месяцев - с января по июль 1929 года - и за это время ни разу не побывал у Магнитной горы. Руководил он из Свердловска, где находилось управление Магнитостроя. Причиной тому были проблемы со здоровьем: у Зеленцова началась атрофия правого глаза, вследствие чего он практически потерял зрение. Но свою лепту в историю Магнитостроя он всё же внёс. В 1925 году он возглавил Уральское проектное бюро, где были разработаны первые проекты Магнитогорского завода. А в ноябре 1926 года Зеленцов представил устав Магнитостроя и сформулировал главные цели предстоящих работ. Сергей Зеленцов предлагал использовать хозяйственный способ строительства. Его суть в том, что строить и эксплуатировать объект должна одна и та же организация. В Совете народного хозяйства эту мысль поддержали. А спустя еще три года она начала воплощаться в реальность.
29 июля 1929 года полуослепшего Зеленцова на посту начальника Магнитостроя сменил 39-летний Вадим Смольянинов - потомственный рабочий, соратник Ленина. Именно ему предстояло вести переговоры с американской проектной фирмой "Мак-Ки". Любопытно, что буквально через несколько месяцев после назначения Смольянинов стал именоваться не начальником, а управляющим строительством. Впрочем, на его обязанностях и полномочиях эти изменения никак не сказались. Это переименование было своего рода ритуалом, который соблюдали партийные и хозяйственные органы страны: Политбюро выдвигало кандидатуры начальников, а Совет народного хозяйства рассматривал их и утверждал управляющих.
Надо отметить, что Смольянинов зарекомендовал себя на Магнитострое человеком жёстким в решениях и резким в высказываниях. Его выступления на собраниях часто шокировали публику, потому что противоречили тому, что писалось в газетах. Мало кто позволял себе высказываться столь открыто. Вот лишь один из примеров: "Мы застряли технически в каменном веке. Надо перенимать опыт американцев, но мы и к этому не готовы! И мощности заводов, которые мы планируем, мизерны!"
На фоне землянок и вошебоек
Не менее резко критиковал положение дел на Магнитке и первый заместитель управляющего Магнитостроем, а по совместительству ещё и главный инженер Виталий Гассельблат. В своё время именно он был отправлен на Урал с заданием изучить состояние промышленности и возможность строительства новых металлургических предприятий: "Социализм возводит металлургические заводы, а рядом возникают грязные шанхаи, землянки, вошебойки…" Эти разговоры, верные по сути, но противоречащие идеологии, со временем дойдут "до верхов", и в 1930 году Виталий Гассельблат будет арестован по дороге в Москву за "связь с иностранными разведками".
Защищать его будет только один человек - Чингиз Ильдрым, второй заместитель управляющего Магнитостроем. Рискуя собственной жизнью, он станет отстаивать Гассельблата на заседаниях райкома, в областной комиссии и на бюро Уральского обкома партии. Но тщетно. Ильдрыму укажут на "недопустимое поведение" и посоветуют "усилить бдительность". А Гассельблата отправят в лагерь, где он умрёт от истощения в возрасте 52 лет. Через некоторое время эта история аукнется "неистовому кавказцу" - так на Магнитке называли Чингиза Ильдрыма.
Итак, руководство страны принимает решение обратиться за технической помощью к иностранным организациям. По Магнитке всю проектную документацию берётся выполнить американская фирма "Мак-Ки". Для оформления договора в Америку отправляется делегация Магнитостроя, возглавляет её Вадим Смольянинов. Руководство СССР не устроили ни условия, ни сроки договора с фирмой "Мак-Ки". Причём, в аргументах Смольянинова проскальзывали всё те же "несоветские", "непартийные" фразы: "о нашей отсталости" и "их превосходстве" - в опыте, в технике, в умении работать.
На посту управляющего Магнитостроем Вадим Смольянинов продержался немногим дольше своего предшественника Сергея Зеленцова - около десяти месяцев. К тому же, большую часть времени провёл он не у Магнитной горы, а в Америке, налаживая дела с проектировщиками. Однажды, во время очередной загранкомандировки Смольянинова, в Магнитку из Москвы была выслана специальная комиссия во главе с Яковом Шмидтом: проверить положение дел на строительстве "мирового гиганта". Результаты проверки поставили крест на карьере Вадима Смольянинова. Он был смещён с должности управляющего Магнитостроем. В течение двух последующих лет его перебрасывали с одной работы на другую, а затем исключили из партии. В 1941 году Вадим Смольянинов получил десять лет лагерей и пять лет ссылки в Казахстан. Он - один из немногих, кто дожил до реабилитации. Соответствующий документ Смольянинов получил 5 марта 1956 года. Но ещё долгое время после этого добивался права получать пенсию.
Год, завершённый провалом
Что же обнаружила комиссия Шмидта в Магнитке в феврале 1930 года? У Якова Шмидта была привычка записывать всё, что происходило с ним в те или иные годы. Свой "магнитогорский дневник" он начал практически сразу, как выехал из Москвы: "От Свердловска до Магнитки продвигались со скоростью пять километров в час, затратив на 600 километров почти трое суток. На каждом полустанке поезд простаивал часами в ожидании воды, топлива, паровоза. На станции Карталы - до Магнитогорска оставалось всего 145 километров - поезд особенно долго ожидал отправления. Причина простоя заключалась в том, что начальник станции был участником художественной самодеятельности и давал в это время любительский спектакль перед жителями ближайшей деревни".
Магнитострой произвёл на московскую комиссию тягостное впечатление: бытовая неустроенность, нехватка техники и рабочей силы, жуткая текучка кадров. Оценки Шмидта и его команды были точны и безжалостны. Как, впрочем, и главный вывод: первый год стройки завершился провалом! Именно Шмидт первый заговорил о том, что необходимо отказаться от хозяйственного способа ведения работ, предложенного когда-то Зеленцовым. Он предлагал освободить управление строительства от несвойственных ему функций, а "специальные строительные работы поручить специальным строительным трестам и организациям". Кроме того, он настаивал на перенесении управления Магнитостроя из Свердловска в Магнитку. Многие его замечания были осмыслены и учтены. Хотя и не сразу. Например, лишь в 1936 году ММК и трест "Магнитострой" разделились и стали самостоятельными организациями.
Сталин высоко оценил работу Якова Шмидта и уже через некоторое время предложил отправить его обратно на Магнитострой в качестве начальника. "Предчувствую, - писал Шмидт в своём дневнике, - сколько ещё волнений принесёт этот участок Магнитки". Под "этим участком" Шмидт подразумевал скрытых врагов народа. Ещё по предыдущей поездке у него сложилось мнение, что на Магнитострое их немало. А иначе чем объяснить столь плачевные результаты первого года стройки? Например, талантливого горного инженера Виталия Гассельблата Шмидт объявил "активным вредителем Магнитки". Он писал: "Гассельблат всячески боролся против успешности стройки и металлургов в окружение подобрал, соответственно, тоже из бывших и настоящих вредителей. Всё это постоянно заставляет быть начеку".
Справедливости ради стоит отметить, что Шмидт умел видеть и хорошее тоже. Вот так он описывал эпопею строительства первой плотины: "На самый важный объект назначили прибывшего из Москвы инженера Степанова - боевого, энергичного производственника. Он сумел прекрасно организовать работы на плотине, вписал одну из самых красивых страниц в историю строительства".
И приговорён к расстрелу
Чтобы сдвинуть стройку с мёртвой точки, Шмидт решил сосредоточить все людские силы и технику на возведении фундаментов под домны, плотины через Урал, коксового цеха, ЦЭС и других объектов. Пусть даже и в ущерб условиям жизни и быта рабочих. Это вызвало бурю недовольства в трудовом коллективе. В одном из выпусков газеты "Магнитогорский рабочий" за 1930 год был опубликован фельетон под названием "Одна-одинёшенька". В нём описана история женщины, которая убивает своих детей из-за того, что их отец-ударник всё время проводит на Магнитострое и не может уделять им внимание. Над фельетоном были помещены портреты двух детей, ведущих такой диалог:
- Что думает о нас "дядя Шмидт"?
- А почему ты вообще считаешь, что он о нас думает?
Вскоре руководство Шмидта стало критиковать и местное радио. Через десять месяцев после назначения Яков Шмидт был освобождён от обязанностей начальника Магнитостроя, но освобождён с повышением. На какое-то время он становится членом Президиума и членом коллегии Совета народного хозяйства, затем возглавляет главное управление торфяной промышленности. 10 августа 1937 года он был арестован как участник "троцкистской организации". 26 октября того же года Военная коллегия Верховного суда СССР признала Якова Шмидта виновным в том, что он проводил "вредительские акты в торфяной промышленности". Сразу по нескольким пунктам 58-й статьи он был приговорён к расстрелу и расстрелян в тот же день.
В этом же году, но месяцем позже, был расстрелян и ещё один начальник Магнитостроя - Николай Мышков. Магниткой он руководил семь месяцев - с января по август 1933-го: в промежутке между Яковом Гугелем и Авраамием Завенягиным. Говорят, что настоящие тайны требуют выдержки, испытания временем. Исходя из этих условий, тайны Николая Мышкова, по крайней мере, касающиеся магнитогорского периода его биографии, самые что ни на есть настоящие. Информация об этом человеке крайне скудна. Да и та хранилось в архивах и "особых папках" Политбюро. Лишь совсем недавно она стала доступна для изучения.
Несмотря на требовательность и жёсткий характер, Гугеля на Магнитострое любили и уважали. И результаты при нём Магнитка показала отличные - за год построены две доменные печи, две коксовые батареи, заработали РИС, рудник и ТЭЦ. Начали работу горно-металлургический институт и звуковой кинотеатр "Магнит". Так что перед Мышковым стояла сложная задача. Не просто удержать "гугелевскую" планку, но и по возможности задать новую. Сделать этого он так и не успел. Бывший начальник Магнитостроя Николай Мышков был расстрелян 26 ноября 1937 года. Его предшественника - легендарного Якова Гугеля - к этому времени уже не было в живых. По одной версии его расстреляли в Киеве в октябре 1937-го, по другой - он повесился в камере, не вынеся издевательств.
Несколько лет назад в Магнитогорске был установлен бюст Сергея Зеленцова и появилась улица, названная его именем. Проходит она вдоль проходных ММК. Возможно, когда-нибудь и другие "начальники и управляющие Магнитостроя" займут своё место в истории города. Ведь каждый из них в меру сил, способностей и возможностей делал всё, чтобы Магнитка состоялась.
