Помню, я была очарована этим актером, когда лицезрела его в "Криминальном квартете". Потом ненавидела его в сериале "Петербургские тайны" - не его, разумеется, а его героя.
Потом был еще десяток фильмов с участием Владимира Стеклова - и каждый его герой вызывал неоднозначные эмоции. А потом был спектакль "Слухи", в котором Владимир Александрович играл - как ни странно - вовсе не главную роль. Появлялся на сцене далеко не первым, далеко не первым входил в суть сценической ситуации… Но потом именно он "вытаскивал" на себе все действо. Именно его появлению на сцене магнитогорские зрители аплодировали дружнее всего и именно ему дарили больше всего цветов на заключительном поклоне.
Господи, как же он играет! Именно ему досталась самая драматическая сцена спектакля, отыгранная на "пять с плюсом" - он держал в напряженной тишине весь зал в течение 15 минут!
А потом было наше интервью, к которому Стеклов отнесся очень серьезно: как к части своей работы.
- Владимир Александрович, не примите за комплимент, но я с удивлением узнала, что вам в этом году исполнилось 60 лет. Как вы сами считаете: это много или мало?
- Все-таки это значительный возраст, мне кажется. Во всяком случае, когда-то так же, как и вы, я относился к людям актерской профессии подобного возраста - с излишним пиететом, почтением. С другой стороны, возраст - всего-навсего запись в метрическом свидетельстве. На самом деле исчисление лет - только самоощущение человека. Исходя из этого, могу сказать, что мне еще не 60, хотя при этом я уже не порхаю совсем уж беззаботно, подобно известной стрекозе из басни Крылова.
- Не зная вашего возраста, я приготовила вопрос: к какой актерской когорте вы относите себя - старой доброй советской, играющей роли "от бомжей до царей", или современной, у которой стало модно играть самих себя, зато максимально натурально?
- С большим удовольствием, с позволения патриархов сцены, я позволил бы соотнести себя со старшим театральным поколением… Не потому что я как-то уничижительно говорю о сегодняшней молодежи, ведь к ней относится и моя дочь, актриса Агриппина Стеклова… Хотя по возрасту она все-таки больше принадлежит уже к среднему поколению, как и Сергей Безруков, Владимир Машков, Евгений Миронов… Но все-таки мерилом для меня служат актеры старой советской школы - и, прежде всего, по отношению к профессии. Сегодня профессиональная система координат очень поменялась. С одной стороны, мы наблюдаем невероятный синтез: молодой актер может одновременно владеть не только актерским мастерством - он прекрасно поет, играет на музыкальных инструментах, умопомрачительно владеет пластикой… Но другое остается со знаком минус: у современного поколения изначально наблюдается потребительское отношение к профессии. Мы ведь в свое время получали исключительно зарплату и при этом сходили с ума, если не были ангажированы в новом спектакле. И чем работы было больше, тем было лучше, это и было тем самым материальным вознаграждением - творческая занятость. Знаменитая фраза: "Я занят в десяти спектаклях" - этакое мерило собственной значимости… И не было понятия о системе грандов: ты имел свою штатную единицу, зарплату согласно штатному расписанию и радовался, если тебе объявляли благодарность после успешного спектакля. А уж если на очередном заседании худсовета тебе повышали тарифную ставку на пять рублей - это было счастьем.
- Слушайте, но ведь это же плохо - так жить!
- Разумеется, нельзя жить только профессией, и я сам не абсолютный бессребреник и не снимаюсь безвозмездно… Но я еще могу радоваться материалу - понимаете? Я могу себе позволить за копейки сняться в произведении Сухова-Кобылина или Чехова…
- А, помню, ваша фраза: мой метод работы - художественный отбор.
- Ну да, мне близок меркантилизм художественного свойства, а не материализм в чистом виде. А исключительно сумма в контракте - мне это не интересно.
- С другой стороны, вы производите впечатление рационального человека. В одном интервью вы сказали о театре: "Это не храм для меня, я предпочитаю служить собственному храму - моей семье".
- Ну, в общем, да, хотя… Утверждение патриарха российской сцены Михаила Щепкина, который произнес знаменитую фразу: "Театр - это храм", я не отрицаю. Или священнодействуй, или убирайся вон - я абсолютно с этим согласен. Я имел в виду, что, если раньше для меня мерилом полного счастья были работа, театр, то со временем пристрастия во многом поменялись. Может, оттого, что у меня всегда времени на близких было недостаточно, и сейчас мне все чаще и чаще именно этого недостает… С другой стороны… Мне не хватает одиночества - я постоянно в кругу коллег, будь то театр или съемочная площадка. И со временем начинаешь понимать, что актерская активность - не более чем суета сует… Могу привести пример: моя младшая дочь Глафира росла практически без папы - был такой период, когда я целый год был на тренировках в "звездном отряде" у космонавтов, потому что мы готовились к специфическим съемкам, которым так и не суждено было состояться… Я должен был жить там постоянно, но отказался - все-таки хотел видеть хоть иногда свою семью. Но я уезжал из дома рано утром, когда Глафира еще спала, а возвращался очень поздно, когда она уже спала. Я-то ее видел, а она меня - нет. Мы общались только по телефону, и она в наших беседах постоянно повторяла этаким рефреном: "Когда ты приедешь, когда ты приедешь?" Я в ответ что-то бормотал правдоподобное, пока не наткнулся на ее фразу, сказанную с большой горечью: "Я поняла: ты никогда не приедешь - ты нас бросил". Меня будто током ударило… Конечно, я не могу сказать, что "…именно в тот момент я поклялся себе…", но… Я начал понимать, что семья - это несоизмеримо больше, чем все остальное, - даже работа, кормящая ту самую семью. Причем, с годами я все больше понимаю, что общение с семьей больше мне самому нужно, чем моим близким. Знаете, когда-то моя мама, когда я ненадолго появлялся в ее доме, все время старалась меня потрогать, пощупать - почувствовать, что я рядом. А я еще раздражался: "Мам, ну что ты - вот я, приехал, чего ты меня дергаешь…" А теперь я на себе это очень остро ощущаю. И именно это толкование я вкладывал в свои слова о храме: поменялись критерии - сейчас у меня главенствует над всем семья, даже над любимейшей работой. С другой стороны, я понимаю: если я постоянно не ангажирован в профессии, это тоже невыносимо, это даже труднее, чем вечная работа. Поэтому в словах актеров есть определенное кокетство: мол, что это такое - работа и только работа… А внутренне мы все говорим: ну и радуйся этому, и прекрасно.
- Скитания по актерским образам - это счастье: вы от Сталина и Гитлера через вурдалака в "Азазелло" пришли к порядочному следователю в "Криминальном квартете". А скитания в жизни - это ведь несчастье? А поскитаться вам пришлось - Караганда, Астрахань…
- Ну, Караганда - это номинальная запись в свидетельстве о рождении, причем на двух языках - русском и казахском. Это все, что у меня осталось от Караганды. Родители увезли меня в Астрахань, так что малой родиной я считаю этот город: там я учился, вырос, поступил в театральное училище… Оттуда я отправился и в самостоятельную жизнь - в армию в ансамбль "Полет", а потом - в маленький город Кинешму на Волге. А вообще, не так уж много скитаний было у меня по провинции: после Кинешмы сразу был Петропавловск-Камчатский, в котором я пять лет прожил и проработал… С тех пор в сознании многих столичных театралов я стал камчадалом, жителем Дальнего Востока. Помню, когда я приехал в Москву и сыграл в спектакле "Пародии", дебют был не просто удачным - он был шумным, а по Москве ходили легенды обо мне: мол, привезли какого-то артиста из Сибири, который очень убедительно играет алкоголика. И журналистам я с глухим раздражением говорил по этому поводу: "Знаете, Москва испытывает постоянный дефицит интересных актерских индивидуальностей, и за мной была организована этнографическая экспедиция по Сибири и Дальнему Востоку, и меня, сильно пьющего, нашли во льдах, и в железной клетке, как Пугачева, привезли в Москву". Хотя я быстро привык к таким вопросам и даже стал считать себя москвичом: в Москве я живу уже больше 25 лет. Моя Гранька пошла здесь в третий класс, Глафира родилась в Москве, здесь же родились мои внуки… Так что скитания для меня - это больше театральные поездки уже из Москвы. И это настоящие скитания, потому что если театральной сценой худо-бедно оборудованы все города, то киноплощадки порой находятся в таких местах, где в прямом смысле не ступала нога человека.
- Это хорошо или плохо?
- Это очень интересно: есть места, куда в обычной жизни ты никогда и ни при каких обстоятельствах не попадешь при всем желании - какие-то закрытые города, куда не ходят, не ездят и даже не летают. И я, глядя на карту СССР, могу смело сказать: нет такого места, где бы я не был. И даже в Магнитогорске я второй раз. Кстати, у вас мне нравится - отличная сценическая площадка и технические условия для проведения спектакля, замечательная публика. Честное слово.
