Как стать звездой

Неужели  Борису Ноткину  уже 70? Глядя на этого энергичного, безумно влюбленного в жизнь,  в людей, в свою телевизионную профессию  человека,  видя, как молодо светятся его глаза, в это трудно поверить.

- Борис,  сколько лет вы в эфире?

- Я на этой кнопке 24 года. У меня в трудовой книжке всего два места работы: 1966-1988 - МГУ имени Ломоносова и  с 1988 - "МТК",  "ТВ Центр" ("ТВ Центр" был создан в 1997 году на базе МТК. - Прим. ред.).

- Как изменился за четверть века канал?

- У нас сейчас самое современное оборудование, по техническому оснащению мы, кажется, никому в стране не уступаем. Быстро выполняются просьбы по закупке необходимой дополнительной аппаратуры. Это имеет и важное психологическое значение - когда все видят, что выделенные деньги доходят до потребителя, а не испаряются по пути, авторитет руководства резко возрастает. За мои 24 года работы на третьей кнопке моральный климат сейчас самый лучший. 

- У вас в студии было столько именитых гостей, интересных  встреч. Какая из них самая памятная?

- Трудно  сказать… Свои первые  шесть телевизионных передач провел у меня Анатолий Кашпировский. Только он не лечил зрителей на расстоянии, как это безответственно разрешили ему  потом на другом канале, а рассказывал, как он это делает. Во времена гласности и первые постсоветские годы у меня были все руководители - и министры обороны, и МВД, и вице-премьеры. Трудно представить, кого у меня не было. И все они с удовольствием шли "на экран", чтобы показать, какие они достойные люди и чтобы все их знали. Сейчас, наоборот, у высших начальников считается плохим тоном "пиариться по телевизору, а не работать". Поэтому начальники появляются на экране максимум на 30 секунд, чтобы сделать красивое заявление - и кончено!

- Как вы оцениваете новую телевизионную поросль? Чем она отличается от старожилов?

- Приглашение трудиться в "Останкино" было для меня, доцента МГУ, как зачисление в отряд космонавтов. Все равно, что сейчас молодому человеку попасть в Газпром. Престиж профессии в обществе резко упал. Большинство двадцатилетних теперь скажут: "Да гори этот голубой экран синим пламенем!" Несмотря на ослабленную мотивацию, у них есть и конкурентные преимущества.  Скажем, они в полной мере освоили волшебные возможности Интернета. Моему юному редактору Ксении Галкиной, например, ничего не стоит залезть в программу местной японской телекомпании и легально перекачать оттуда кадры, о которых говорит герой моей передачи.

Хороших ТВ-режиссеров было мало во все времена. С 1994 года мне посчастливилось работать с одним из лучших - Сергеем Николаевичем Кузиным. С каждым годом его талант открывает новые грани и краски. Тут, видимо, как с коньяком - чем больше выдержка, тем ценнее.

- То же самое наверняка можно сказать и о вас!

- Когда я попал на экран, у  меня за спиной была аура МГУ, где при переаттестации в характеристике писали, что партком и деканат рекомендуют меня для работы на факультете. Несколько постсоветских лет ушло на то, чтобы я осознал: зрителю важно, не кто и что мне доверил, а мое искреннее и компетентное мнение по волнующим их вопросам. Потом востребованными стали ведущие, умеющие делать балаган из самых драматичных проблем - этакие ухудшенные клоны Жириновского.  Завтра появится запрос на другой тип модератора. Поскольку мне не дано угнаться за модой, стараюсь следовать за английскими аристократами: по их одежде нельзя определить, какой на дворе год.

- При этом гостевой ряд у вас меняется основательно.

- Самая трудная часть для меня - найти тех, кого хочет видеть зритель. До кризиса, например, замечательно проходили знаменосцы гламура, поющие красавицы из "виагр" и "Блестящих". После 2008 года массовый зритель от них отвернулся, наклеив на них ярлык "поющие трусы". Этикетка не соответствует содержанию, так как те, кто были моими гостями, оказались весьма яркими личностями. При всей несправедливости такого отношения для нового сезона я записал лишь одну передачу с откровенной красавицей - Натальей Рудовой. Надеюсь, что ее актерская популярность, редкий ум и чувство юмора приглушат ассоциации с гламуром, которые возникают при появлении ослепительной женщины.

- Вы виртуозно владеете жанром телевизионного интервью, к каждому находите свой ключик. А есть ли вопросы, которых вы никогда не задаете своим собеседникам?

- Я стараюсь не задавать герою  программы те вопросы, на которые он не может ответить. Если я спрашиваю человека  про алкогольную зависимость, то с одной  целью: чтобы он поделился со зрителем тем, как он ее преодолел. Если про бесконечные романы - чтобы узнать, как же удалось счастливо остановиться, и для того, чтобы предостеречь других: хочешь сохранить семью, выбирай, что тебе дороже - пожелания твоего хвоста или все же хороший брак. Эти вопросы  могут казаться болезненными, но на них   человек может ответить, не потеряв лица. Хотя я отдаю себе отчет, что зрители любят, когда богатых и успешных заставляют вертеться, как ужа на сковородке.

- Каков в ваших  программах баланс домашних заготовок и импровизации?

- Как правило, я хорошо изучаю собеседника, знаю, на какие темы он будет с удовольствием говорить. К примеру, сколько мою жену вы будете расспрашивать про собак, столько вы  будете ее слушать, открыв рот. Потому что она любит собак и знает про них все. Поэтому   разговор начинается с домашних заготовок, а после того, как гость мне отвечает, уже идет импровизация. Потому что мне интересно что-то уточнить, развить…

- Вы  чувствуете своего зрителя?  Кто смотрит ваши программы?

- Когда я пришел на телевидение, я, в общем-то, работал на свою среду, а это университетская и научно-техническая интеллигенция. С этими людьми я  играл в теннис, ходил на демонстрации, на похороны вождей… Я их чувствовал, понимал, знал и на экране как бы продолжал разговор, который мы начали где-то на кафедре. А сейчас общество настолько раздроблено, настолько у всех разные интересы, настроение, что я не могу сказать, что чувствую свою аудиторию. Для меня постоянно происходят сюрпризы. Вот, например, недавно у меня в гостях был Дмитрий Хворостовский.

- Великолепная программа, я смотрел ее от начала и до конца…

- Да, я его показал таким легким, игривым, совершенно не надутым, каким он бывает, когда исполняет  свои оперные арии.   А потом у меня был куплетист Михаил Вашуков - при всем моем уважении все-таки не первая величина в мировой культуре и даже среди российских звезд. Так вот - по рейтингам этот выпуск заметно обогнал программу с Хворостовским! Парадокс: Россия намного больше любит  Мишу Вашукова, чем Дмитрия Хворостовского.

- Формирование культурных потребностей у людей - процесс очень долгий и сложный...

- Давайте посмотрим, от кого зависит развитие культуры. В нашей стране это зависит, в первую очередь, от элиты. Подъезжайте к консерватории, к Дому музыки, вы там не увидите ни одной мигалки, ни одного "майбаха", ни одного "роллс-ройса". Поговорите с любым представителем нашей элиты, и  вы  увидите, как хорошо они разбираются в сортах виски. Они вам расскажут, чем односолодовый виски отличается от многосолодового, чем "петрусь" отличается от других марок коллекционного вина. Почему? Потому что для нашей элиты разбираться в винах - это  уже престижно.

Нужно думать о том, как сделать престижной для элиты культуру. И самое трудное, как дать возможность коллективной "Марь Иванне" почувствовать, что от настоящего искусства можно получать удовольствия больше, чем даже от Стаса Михайлова.