Леса по-прежнему пылают. По последним данным, зафиксировано 100 опасных очагов возгорания, Москва задыхается в дыму. Но не эти чрезвычайные события стали обсуждаемой новостью номер один - больший резонанс в обществе вызвал проект закона "О полиции" с последующим переименованием службы. Хотя в "огнеопасной" ситуации логичнее было бы говорить о срочном реформировании противопожарной службы.
Обсуждая полицейский законопроект, СМИ почему-то цитируют поправки, которые внесены в Уголовный, Уголовно-процессуальный кодексы РФ и закон "О милиции" еще 26 июля. Пять законов ужесточили требования к кандидатам, поступающим на службу в органы: их в буквальном смысле изучат на просвет - подвергнут тестированию на наркотики, алкоголь и наличие судимости. Тем, кто "грешен", дорога в милицию закрыта навсегда, а за попытку скрыть темное прошлое введена уголовная ответственность. Штатные сотрудники обязаны отчитываться о доходах. За невыполнение приказа начальника, равно как за незаконный или преступный приказ грозит уголовная ответственность. Эти положения не обсуждаются, это - действующие законы. А соображения по поводу законопроекта, который опубликован в прессе и размещен на сайтах, граждане могут высказывать до середины сентября.
Судя по огромному количеству отзывов, россиян более всего волнует, насколько кардинальны изменения и не сведут ли реформу службы лишь к смене вывески?
Бурное обсуждение законопроекта объяснимо: каждый шестой россиянин либо сидел, либо привлекался, либо на себе испытал издержки системы и не понаслышке знаком с работой правоохранителей. Кроме того, милиция - единственная служба, с которой россияне сталкиваются едва ли не с младых ногтей: при получении паспорта, водительского удостоверения, прохождении техосмотра. Куда ни кинь - везде народ в милицейских погонах: по статистике сейчас ряды правоохранителей насчитывают более 800 тысяч человек.
Что думают о предстоящих изменениях люди, чья профессиональная деятельность в той или иной степени связна с органами внутренних дел?
Виктор Сероштанов, председатель Ленинского районного суда: "Службу давно пора переименовать и, наконец, избавиться от всего советского. Вспомните капитана Врунгеля: как шхуну назовешь, так она и поплывет, - "Беда" или "Победа". Конечно, само по себе переименование мало повлияет на систему, это лишь один из элементов реформирования. Необходимо изменить систему отчетности - пока качество работы органов будут оценивать цифирью, все останется по-прежнему".
Нина Молчанова, нотариус Магнитогорского нотариального округа: "Хоть горшком пусть назовут, лишь бы хорошо работали, более человечно. Меняя название, мы хотим приблизиться к полиции Запада. Но они работают на упреждение нарушений, в чем сама воочию убедилась, побывав недавно в Германии. Ни один из западных полицейских не будет устраивать на водителя засаду в кустах, он открыто стоит на дороге. За проступок пожурят, предупредят, но в участок не потащат и руки заламывать не станут. Увидев, что человек заблудился, обязательно подойдут, помогут. Может, потому, что нашим милиционерам план на штрафы сверху спускают, для них главное - не порядок соблюсти, а план выполнить".
Ирина Ермолаева, адвокат Магнитогорской городской коллегии адвокатов: "К смене вывески отношусь отрицательно. Не приемлю мотивацию, которая отсылает к названию органов правопорядка в царской России - мы в другой эпохе. Согласно Конституции, Россия - демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления. Сейчас не осталось людей, которые знали бы, какой на самом деле была царская полиция.
Важно не название, а содержание. И то, насколько силовые органы соблюдают, охраняют принципы структуры, для которой они созданы. Представьте только, какие затраты повлечет переименование, сколько вывесок, бланков, печатей, трудовых книжек необходимо переделать и переписать! Оргмероприятия выльются в миллионы рублей. Целесообразнее бы эти средства направить на повышение окладов и тарифных ставок. Моя бабушка, бывший капитан милиции, запричитала, когда о полиции услышала. Для военного поколения слово "полицай" ассоциируется с изменниками Родины, которые расстреливали людей на оккупированных территориях".
Игорь Кувшинов, начальник отдела по борьбе с экономическими преступлениями УВД по Магнитогорску: "Надо освободить МВД не от функций, а от деятельности, которая напрямую не связана с борьбой против преступности. Освободить от чрезвычайной бюрократизации процедур. Например, в уголовном томе из 300 страниц лишь 10 могут быть связаны с делом, остальное - бюрократия. За ее соблюдением наблюдает огромный аппарат надзора, критерии которого сводятся к следующему: вовремя - не вовремя, на двух или шести листах, удобочитаемо или нет. Все это отнимает у нас массу времени, и если от этого не избавиться, то все остальное совершенно бесполезно. На этот случай есть байка: замечательный был оперативник, но не успевал писать бумаги. Решил взять документы домой и сунул папку под ремень. Но вдруг случилось ограбление, прозвучали выстрелы. Пуля не сразила его наповал, а застряла в папке. С тех пор он только и делает, что пишет справки и считается лучшим сотрудником".
Федор Булатов, советник главы города: "Думаю, переименование продиктовано тем, что часть общества отторгает слово "милиция". Но не будем забывать о славных страницах ее истории, традициях, боевом братстве, которое рождалось в горячих точках. Сразу и не скажешь, сколько раз милицию переименовывали без кардинальных изменений ее функций. Дело не в том, как названа структура, а в том, кто в ней трудится. В свое время мы воспитали смену, которая, как мне кажется, менее подвержена взяткам и злоупотреблениям, чем в южных регионах России. Проступки наших милиционеров не идут ни в какое сравнение с теми, что позволяют себе, например, сотрудники Ростова-на-Дону. Мы воспитали тех, кто сейчас работает в органах, это наши сыновья и внуки. Что заложили, как воспитали - такие органы и получили. Сейчас ужесточили меры при отборе кадров в милицию - проверяют на детекторе лжи. Но это не ноу-хау, полиграф и мы применяли, этот метод уже лет 30 практикуется.
При отборе кадров я бы сделал ставку на фанатов, у которых глаза горят: ведь мы же не в президентский полк красавцев набираем. Но именно таких система не принимает. Не забуду случай, как во время моей службы парню отказали в приеме на работу, а он с малолетства мечтал о милиции. Почему? По медицинским показаниям, которые были определены еще в 60-х годах прошлого века. Приняли рослого, о которых говорят: не украсть, а покараулить. Именно поэтому прежде всего должны быть реформированы медицинские нормативы. Я не призываю принимать в милицейские ряды серьезно больных, но медики руководствуются устарелыми параметрами: рост, вес. На моем веку много умных, талантливых ребят не приняли в милицию именно по физическим данным. В этом году в Высшую школу милиции поехали пятеро магнитогорских выпускников, ни один не прошел по медицинским показаниям - самая удобная форма отсеивания. А ребята так мечтали работать в милиции!"
