Пять лет назад ушёл из жизни бывший глава Магнитогорска Виктор Аникушин. И хотя последние годы он избегал публичности и шумных мероприятий, память о нём по-прежнему живёт. Ежегодно накануне скорбной даты в редакцию звонят люди, хорошо знавшие Виктора Георгиевича, с просьбой вспомнить об этом замечательном человеке и том непростом времени, когда он взвалил на себя заботы о городе и его жителях. Сегодня о Викторе Аникушине вспоминают работники треста «Магнитострой», где он проработал более тридцати лет.
Виктор Аникушин родился 30 октября 1941 года в Магнитогорске в рабочей семье. В 1964 окончил Магнитогорский горно-металлургический институт по специальности «инженер-строитель», с 1964 по 1995 год трудился в тресте «Магнитострой», где прошёл путь от мастера до первого заместителя генерального директора. В 1995 году Виктора Аникушина назначили главой администрации Магнитогорска. В 1996 – избрали. Через четыре года избрали повторно. Этот период отмечен активным участием Аникушина в решении задач жилищного и гражданского строительства в Магнитке, в становлении и укреплении инженерной службы стройуправления «Гражданстрой». Под его руководством было построено более двадцати объектов здравоохранения, социальной защиты и коммунального хозяйства, онкоцентр, театр куклы и актёра «Буратино», реконструированы международный аэропорт, театр оперы и балета, Дом дружбы народов, библиотека Крашенинникова, созданы авиационно-учебный центр и первый на Южном Урале музей военной техники. Добрым словом вспоминают горожане и строительство храма Вознесения Господня, мемориала возле монумента «Тыл–фронту», увековечившего память четырнадцати тысяч магнитогорцев, погибших в годы Великой Отечественной войны. Инициаторами выступила общественность Магнитогорска при поддержке главы города Виктора Аникушина. Именно при нём в деятельность городской администрации вошли еженедельные объезды главой города учреждений и строящихся объектов.
Технарь высочайшей квалификации
За годы работы в тресте Виктор Аникушин в различных должностях участвовал в крупнейших промышленных стройках и считал это большой профессиональной удачей: трест постоянно вводил в строй новые цехи, реконструировал мощности как на ММК, так и на других предприятиях Магнитки. «Технарь высочайшей квалификации, – отзывается о Викторе Георгиевиче Владимир Огарков, председатель совета ветеранов Магнитостроя, проработавший в тресте более полувека. – Вплотную сошёлся с ним, будучи главным инженером УКХ Магнитостроя во время проектирования и строительства двух бойлерных станций по разделению теплоносителя от котельной треста на 85-й и 87-й кварталы. Там не было горячей воды, и люди использовали воду из батарей. «Лебединые песни» Аникушина – это коксовые батареи 7-бис и 8-бис, за которые он получил премию Совета министров СССР, и, конечно, ККЦ, где он особо отличился во время строительства фундаментов и оснований под них. Мы тогда впервые встретились не с естественными грунтами, а со шлаками. Пришлось вывозить эти многолетние отвалы, где встречались скордовины, «козлы» и даже танки. А под ними на глубине под слоем ила, глины покоилась прочная скала. Всем этим руководил Виктор Георгиевич. Он же вместе с Гипромезом занимался расчётами. Для того чтобы выполнить эти сложнейшие работы в срок, приходилось применять нестандартные инженерные решения и непривычные технологии. Он в любом вопросе разбирался не поверхностно, а до капли.
Площадка была сильно разбросана. Доломитообжиговый завод по производству извести нужно было строить возле Агаповки, а шлак возить в «дупло» рудной выработки на горе Магнитной. Для этого по всей территории ММК переносили и прокладывали новые железнодорожные и автотранспортные магистрали, электросети, строили и совершенно новые производства – ЦРМО-3, установку по переработке конвертерных шлаков. И всё было на нём. Когда он уходил в городскую администрацию, провожали его всем коллективом. Больше никого так не провожали.
Принимал непопулярные решения
Заслуженный строитель РФ Анатолий Попов в Магнитострой пришёл в1960 году, прошёл путь от мастера до заместителя гендиректора–директора по производству. Принимал участие в строительстве объектов Магнитогорского калибровочного завода, станов «2000» и «2500» холодной прокатки, смолоперегонного завода, кислородно-конвертерного цеха – на ММК, рыбо- и молокозаводов, школы в 143-м микрорайоне, административного здания Магнитогорских электрических сетей, онкологического центра, трамвайного депо, второго южного перехода через Урал, автобусного парка, жилья, завода мясокостной муки в посёлке Черниговском, жилья и объектов соцкультбыта в Новом Уренгое.
– Виктора Георгиевича знаю с конца семидесятых, когда он работал начальником техотдела седьмого стройуправления,– вспоминает Анатолий Иванович. – В то время у нас было организовано новое подразделение – «Фундаментстрой» по строительству нулевых циклов, куда Аникушина назначили главным инженером. Если оценивать его профессиональные качества, то он был очень грамотным специалистом – сказывались школа техотдела, многолетний опыт работы главным инженером треста – это самая тяжёлая нагрузка, техническое руководство, новые технологии, ответственность. Его знания и опыт очень пригодились во время строительства ККЦ, которое шло параллельно с проектированием. Принимали решения, которые тут же воплощали в документацию и объекты. Я был начальником подкомплекса № 7, нам нужно было построить насосную станцию на берегу водохранлища возле второй плотины. Начали копать котлован, пошла вода, да так, что два мощных насоса не справлялись. Дело встало. Я – к Аникушину: что делать? Он подумал и предложил построить «пароход» и затопить его. Уцепились за эту идею. Гипромез подготовил техническое решение. Мы изготовили железный ящик размером 4,5 на 9 метров. Сделали распорки, катерами вытащили «пароход» на глубину трёх метров, затопили. Всё вокруг присыпали грунтом, воду откачали, сделали стены и днище железобетонные. Здание стоит до сих пор и качает воду. Вот такое неординарное решение Виктор Георгиевич нашёл.
Помню, как его назначили главой города. Это был 1995 год. Именно назначили, а через год – избрали, и он начал руководить. Можно сказать, начинал у разбитого корыта. Медицина, образование, коммунальное хозяйство – всё находилось в упадке. Не было «живых» денег, были только взаимозачёты, но благодаря его таланту руководителя, его упорству город жил при минимальном бюджете. Он принимал трудные, непопулярные решения, контролировал денежные потоки, чтобы ни копейки не уходило на сторону. Он был кристально честным человеком.
На Герцена стоял недостроенный корпус онкоцентра. Аникушин взялся его восстановить и поручил это тресту. Финансирование, мягко говоря, никакое. Дважды привозил губернатора Сумина на стройплощадку, тот оказывал поддержку. Строили даже взаймы, но всё-таки завершили объект. Теперь это современное медицинское учреждение. Два года по инициативе Аникушина в Магнитогорске проводили жилищный эксперимент. Воспитанные в Советском Союзе, люди психологически не были готовы к тому, чтобы покупать жильё за деньги, а проблема, меж тем, стояла остро. Вот и решили при поддержке Петра Ивановича Сумина строить жильё по новой схеме: собственники вносили тридцать процентов, а остальное – в рассрочку на несколько лет. Так мы построили около трёхсот квартир. Гарантами выступали дольщик, предприятие, на котором он работал, строительная компания и городская администрация. Два дома по пятьдесят квартир в каждом по распоряжению мэра Аникушина построили для медицинских работников.
Поддерживал рацпредложения
– Это была середина восьмидесятых, я работал начальником техотдела в СУ-3 Бетонстроя, – вспоминает свою историю знакомства с Виктором Аникушиным директор по производству ООО «Магнитострой» Александр Мясников. – В это время трест приступил к возведению ККЦ. На главной строительной площадке управление «Бетонстрой» было ведущим, потому что предстояло делать серьёзные фундаменты под несущие конструкции и передавать их смежникам. Основанием под фундаменты металлургических агрегатов, нагрузка на которые в литейных пролётах составляла до шести тысяч тонн, должны были служить поля буронабивных и забивных свай. Для их устройства нужно было сепарировать шлак – это был титанический труд. Сам каркас здания – это где-то
150 тысяч тонн металлоконструкций. Тогда мы впервые столкнулись с гигантскими подкрановоподстропильными фермами. На высоту их поднимали двумя мощнейшими кранами. А чтобы организовать подачу огромного количества металлоконструкций на стройплощадку, применяли укрупнительную их сборку – на двух полигонах, оснащённых поворотными кругами.
Трест работал на семи площадках. Кроме самого ККЦ строили очистные сооружения, дробильно-обжиговый цех в Агаповке, развивали полигон ЖБИ. Работы шли круглые сутки, бетон лился рекой. У нас в управлении стояли три дежурных бетононасоса. Один фундамент – тысяча кубометров. Но прежде его нужно было подготовить. Для этого специалисты треста, изучив опыт Байконура и заказав в Польше необходимое оборудование, придумали интересную опалубку, которая обогревалась сама. В СССР ни на одной стройке такого не было.
При главном инженере Аникушине в тресте была выстроена чёткая система взаимодействия с проектными организациями, с заказчиком со стороны ММК. На совещаниях обсуждали различные вопросы – организационные, технические. Для меня это стало серьёзной инженерной школой. Впоследствии у меня появилось множество рацпредложений: изменение фундаментов МНЛЗ, радиальных отстойников, организация непрерывного процесса заливки фундаментов объёмом по 1000 кубических метров. Рацпредложения позволили выполнить работы раньше намеченного срока, без ущерба для качества и со значительной экономией.
Помню, трест начал строительство второй очереди листопрокатного цеха № 6. Фундаменты были очень мощные, со «стаканами». В них вставляли колонны высотой метров восемь и весом 25 тонн. Часть мы установили, а потом смотрю, технологический подвал закончился, а дальше идут конструктивные фундаменты. У меня возникло рацпредложение, с которым я обратился в Гипромез, где были разработаны фундаменты на сваях. Прихожу к Георгиевичу, он меня поддержал, и мы всё реализовали. С ним вообще было интересно работать. Он был очень грамотным инженером. Оперативки проводил быстро, вопросы решал чётко. В жизни был скромным и непубличным человеком.
