Например, искренними чувствами и эмоциями - понятиями, в общем-то все менее свойственными телевидению.
- Вам нравится название "Наедине со всеми"? Есть в этом некий избыточный пафос.
- Нравится. Оно отражает правду, которую мы хотели бы получить. Слово "наедине" - очень интимное, и при этом герои программы действительно "со всеми". Это ведь телевизионный продукт.
- Для многих наших звезд публичная исповедь - будничный жанр. Шпарят как по написанному. Будете таких ломать?
- Не думаю, что имею право вмешиваться в жизнь человека настолько, чтобы что-то в нем ломать, требовать: "Пусти меня, я рассмотрю все твои закоулки". Я с должной мерой уважения отношусь к тому, как человек сам себя располагает в пространстве. Но при этом мне свойственно видеть отшлифованную легенду. К этому можно подготовиться: если у человека такой стереотип общения, то он прочитывается в его интервью. Ты можешь предполагать, что собеседник будет так себя вести, и попытаться сбить его с этого пути. Но только в контексте того, что это его не ранит.
- Время сейчас такое... Неискреннее.
- Это правда. Мы все заигрались в имидж и не только на телевидении. Это такая глобальная ложь. Она висит над нами куполом и закрывает от свежего воздуха, которым мы все хотели бы дышать. Это происходит от странного недоверия к самим себе. Почему-то мы часто считаем, что сами по себе неинтересны. И надо обязательно что-то придумать, как-то себя позиционировать в социуме, и только тогда мы можем претендовать на внимание других. А это не так. Нет ничего интереснее реального человека с его настоящими переживаниями. И нет ничего другого, что делало бы нас такими близкими друг другу, чем область чувств.
- Кто-то из героев программы вас уже удивил?
- У нас в программе были Валерия и Иосиф Пригожин. Я знаю, что армия поклонников почитает Валерию. Но есть огромный пласт людей, которые испытывают к ним эмоциональное недоверие. Потому что уж слишком там все хорошо и глянцево. Когда в печатном интервью их спрашивают: "А вы вообще ссоритесь?", а они говорят: "Да, конечно, мы же живые люди!" - все равно это остается сладким вареньем. И вот они приходят, сидят вместе на диване. У тебя на глазах возникает система их взаимоотношений - как Иосиф перебивает Валерию, как она его останавливает. Это совсем иное впечатление, чем когда ты об этом читаешь. Ты понимаешь, что это нормальная семья, со своими, может быть, проблемами. И от этого очень тепло.
- Все ваши программы так или иначе о простом человеческом счастье. Говорят, наслаждаясь жизнью, не стоит забывать, что завтра все может рухнуть. Вам такая точка зрения близка?
- Близка абсолютно. Это очень важная вещь - всегда помнить о том, что все, что ты имеешь сейчас, может легко закончиться, измениться кардинально. Я многократно в своей жизни проходила через такие обнуления. Считаю это чрезвычайно полезным, бесценным опытом. Так ты получаешь независимость. В какую-то минуту понимаешь, что самая суть жизни сосредоточена не в социальной реализации, не в том, насколько ты успешен, богат, популярен, а в рамках твоей семьи, близкого круга друзей, коллег. Чтобы родители были живы и здоровы, дети, муж. И чтобы они были счастливы рядом с тобой. И чтобы самой быть человеком, который не причиняет никому боли.
- Если такое обнуление произошло, за какую соломинку уцепиться?
- За себя. Обнуление тебя приучает к тому, что у тебя есть ты. По большому счету больше у тебя никогда ничего не будет. Эти десять лет, что меня не было на телевидении, многие, может, воспринимают как провал. Наверное, будут думать, где я была, из какого пыльного сундука меня снова достали, встряхнули и вывели на экран? Но у меня этого провала не было. Потому что у меня есть я. И до этого проекта я была, и сейчас я есть, и закончится проект - я буду. Моя жизнь есть всегда. И интересная жизнь.
- Что должны уметь мужчина и женщина, чтобы сохранить отношения? Прощать?
- Я думаю, что двоим нужно заниматься преодолением собственного эгоизма.
- А если пытаешься, а не выходит?
- Это же испытание каждый раз - можешь ты примириться с обстоятельствами, себя поставить на место этого человека или нет? Может, ты до конца дней не простишь его, не сдашь этот экзамен. Но, безусловно, залог гармоничных отношений в умении жертвовать своими интересами. Периодически. Причем бескорыстно. Не ожидая благодарности даже. Просто из любви. Потому что если ты все время помнишь, что пожертвовал собой, это уже не жертва и не преодоление эгоизма.
- Двое должны отдыхать друг от друга? В отпуск, например, ездить раздельно. Многие практикуют.
- Может быть. Хотя мне ближе другой вариант: двое должны отдыхать вдвоем, даже когда у них есть дети. На недельку в году отходить от обычных забот. Насладиться временем, когда ты ничего не должен ни социуму, ни собственным детям. Нам с Игорем это иногда удается
Досье "ММ"
Развод длиной в четыре года
Говоря о том, что не раз проходила через обнуления, Юлия, вероятно, в том числе имела в виду и расставание со своим мужем Игорем Гординым. В 2004-м в стране, наверное, не осталось газеты, которая не поведала бы читателям эту исполненную драматизма историю. Супруги, воспитывающие двоих детей, вдруг решили жить отдельно. "Наши отношения зашли в тупик", - скажет Юлия много лет спустя.
Для людей публичных они поступили на редкость нетипично: не было ни скандальных интервью с взаимными yпреками, ни шумного раздела имущества. Зато Юлия и Игорь сделали все, чтобы как можно деликатнее объяснить сыну, а потом и дочери, когда та подросла, что мама и папа pacстались. Ради детей они продолжали раз в год ездить в отпуск все вместе. Прошло четыре года. Вернувшись из очередного отпуска, они решили начать все сначала. Из тупика, в котором когда-то оказались, все-таки нашелся выход...
Кстати, официально они так и не разводились. Забавно, но один в один повторился эпизод из жизни родителей Юлии. Ведь в свое время Вера Алентова и Владимир Меньшов тоже расставались - на те же четыре года.
