Великие люди просты в общении - в этом убеждалась не раз. Очередным примером уважительного отношения к зрителям и прессе стал детский поэт-песенник Юрий Энтин, приехавший в лагерь "Горное ущелье" на фестиваль "Чунга-Чанга" президентом которого и является.
На фестивале к нему подходили не только сфотографировать и выразить восхищение - молодые и не очень композиторы предлагали свое творчество, талантливые и не очень поэты предлагали оценить их стихи. В эти моменты он даже не пытался изобразить вежливую заинтересованность - отказывал. Это, разумеется, вызывало недоумение - мол, мог бы хотя бы притвориться. Но на пресс-конференции, состоявшейся после церемонии награждения лауреатов фестиваля, Юрий Сергеевич прояснил ситуацию:
- Сразу отказываюсь - просто не хочу врать и давать пустых обещаний: я не могу ничем помочь. Я даже свои стихи не могу "протолкнуть" в издательства - что уж говорить о других...
Вообще, та пресс-конференция оказалась скорее безысходно-риторической, нежели жизнеутверждающей: плохи нынче дела с творчеством для детей. Юрий Сергеевич об этом говорил много - даже вопросов задавать не нужно было.
О вынужденных фестивалях
- С трудом согласился участвовать в фестивалях: все-таки считаю себя не артистом, а поэтом, люблю лежать в тишине и писать. К тому же, никогда не умел общаться с детьми - несмотря на то, что по образованию педагог, даже был когда-то лучшим пионервожатым страны. Так что, когда предлагали возглавить тот или иной фестиваль моего имени, даже запрещал произносить это слово: "фестиваль". Но в 1983 году на телевидении прозвучала последняя песня для детей - "Прекрасное далеко", вошедшая в финал "Песни года". В будущем году 30 лет, как песни для детей находятся в подполье. Несмотря на то, что их пишут. У меня более двухсот новых песен, которые никто не знает. Особое место занимают семь циклов - 128 песен - на музыку Давида Тухманова, к которому я ездил в Кельн, где он теперь живет. Есть остроумнейший мюзикл "Раньше было лучше" - о том, что народ всегда считает, будто раньше было лучше: при царе, при Сталине, Брежневе. Но увы и ах... Потому что приходишь в крупнейшие издательства страны, раскладываешь варианты книг с новыми стихами, но слышишь только одно: этого нам не надо, это тоже ни к чему - давайте лучше "Антошку" и "Чунга-Чангу" переиздадим. То же у моих друзей Успенского и Остера - просят исключительно "Чебурашку" и "Вредные советы". У меня за последние годы вышло более ста книжек - вроде прилично зарабатываю. Но есть еще совесть - я хочу общаться с новым поколением детей новыми стихами. Единственное издание, решившееся на издание новых песен, находится в Челябинске, руководит им Игорь Духовный - говорящая фамилия, правда? Он выпустил сборник из сотни моих новых песен, причем там есть и тексты, и ноты, и даже диск с песнями и их караоке-вариантом. Но это ведь капля в море!
Однажды я понял, что единственная возможность донести до слушателя новые песни, минуя не заинтересованное в этом государство, зарвавшееся деньгами телевидение и политические силы, - это фестивали детской песни. Кто бы что ни говорил, детьми сегодня не занимаются. Вот есть детское "Евровидение", так хотя бы оно занимается распространением детской песни. Но читаем положение о конкурсе: исполняемые песни должны быть написаны детьми до 15 лет, причем автор должен быть либо сам исполнителем, либо стоять с ним на сцене. Это преступление уже потому, что мы сразу приучаем детей к непрофессионализму - два притопа три прихлопа. Понятно, что в обход положению пишут профессиональные композиторы. Значит, изначально приучаем детей к вранью - а это еще большее преступление. Потому непосредственное обращение к ним на фестивалях воспринимается детьми на ура - и вы были тому свидетелями. Так что сегодня это моя работа, которой занимаюсь по всей стране и даже миру. Это "Чунга-Чанга", "Крылатые качели". Недавно правительство Москвы обратилось ко мне с просьбой возглавить еще один фестиваль, на котором будут исполнять только мои песни - я дал согласие.
О композиторах
- Не люблю говорить об этом, но все мои соавторы были начинающими композиторами - многие писали первые песни именно со мной. Единственное условие: работаю только с композиторами, имеющими диплом консерватории, - это показатель профессионализма, качества, стиля. К примеру, Владимир Шаинский вообще имеет три диплома. Когда мы встретились, я уже имел за плечами "Бременских музыкантов", произведших фурор, - как говорится, ногой открывал двери многих кабинетов. А Володя был настолько драным - сейчас даже бомжей таких нет: совершенно ветхие сандалии без носков - сейчас это модно, а тогда считалось верхом неприличия, глупые да еще и рваные брюки из "Детского мира". Но он писал хорошую музыку - и наш дебют "Антошка" отнесли в "Союзмультфильм", где меня уже знали, - получился изумительный мультфильм и персонаж, который живет до сих пор. С Алешей Рыбниковым работали в "Буратино" - это был его первый опыт работы в кино, до этого он писал серьезную музыку, которая не сделала его известным. И я его спродюсировал - два месяца уговаривал Марка Захарова, который работал только с Геннадием Гладковым, послушать Рыбникова. Между ними десять лет разницы в возрасте, это два поколения: если Гладков не знал "Биттлз", то Рыбников жил ими. Марк послушал, сделал с ним "Звезду и смерть Хоакина Мурьеты", а потом уже нашумевшую "Юнону и Авось" - словом, сам того не желая, я отнял теплое местечко в Ленкоме у Гладкова. Кстати, когда мы познакомились с Геной, он был еще студентом. С Женей Крылатовым написана первая "Песенка о лете" - в 1967 году. Я про нее и забыл, везде говорю, что дебютом было "Мы свое призванье не забудем".
О вышедшем и невышедшем
- Наша анимация и детское кино не окупаются последние 20 лет - продюсерские деньги разворовываются, к тому же, государство приняло закон о запрете рекламы в детских программах. Да, это хорошо. С другой стороны, кто будет участвовать в том, что ничего кроме зарплаты не дает. Вышел фильм "Дюймовочка" с моими стихами - вы его видели? Нет. Между тем, его снял тот же режиссер - автор "Буратино" и "Красной шапочки". Или проект Сергея Жигунова - мюзикл "Шекспиру и не снилось" еще с Настей Заворотнюк в главной роли: милый фильм. Остроумный сценарий - я работал с удовольствием - казалось бы, успешный проект. Но на пресс-конференции на вопрос: когда фильм увидим? - Сергей ответил: "Мы уже заработали на производстве, а прокат - это дополнительные затраты". Вот так.
О женщинах и поэтах
Как-то на телеэфире меня спросили: не считаете ли вы, что женщины пишут для детей лучше, поскольку они - матери? И я ответил: именно поэтому они не умеют писать для детей. С детьми надо говорить как со взрослыми - только тогда они чувствуют ваш авторитет и слушают вас. В среде композиторов исключение одно - Александра Пахмутова. У поэтов исключений нет.
О продюсерах и их идеях
- Раньше моим продюсером было государство. Написал "Антошку" - вышел мультфильм, пластинка, книга. Теперь я, уважаемый автор, воспитавший не одно поколение, должен за собственные деньги издавать то, что вы будете читать своим детям. Встречаемся с продюсерами - они говорят, что ничего не могут сделать. Леонид Бурлаков, которому принадлежат такие проекты, как "Мумий Тролль", Земфира и менее удачный "Братья Гримм", предложил выход: популяризировать не творчество, а меня самого: везде и всюду давать комментарии по любому поводу - лишь бы это касалось детства. Я отказался - трудно в 77 лет круглосуточно сидеть на ток-шоу. Другой пример - ученик моего любимого Марка Захарова, популярнейший режиссер Первого канала, автор "Минуты славы", "Двух звезд", последней "Фабрики звезд" предложил не менее масштабный проект. Я-то, дурак, размечтался: каждую неделю делать телемюзикл - "Летучий корабль", те же "Бременские"... Но рассказывать предложили не о песнях, а об их авторах: "Хорошо бы, если бы Гладков оказался геем, а Шаинский - маразматиком". Разумеется, я отказался.
О муках творчества
- Творчество - тяжелейший труд, который становится счастьем для творцов, но огромным несчастьем для их близких. И когда встречаюсь с читателями-девочками, всегда говорю им, чтобы они и не думали идти замуж за поэтов. И своей жене не завидую: посвятил ей несколько стихов и мою посуду в праздники - больше ничего хорошего она от меня не видела (Смеется).
