Сталевар с большой буквы, ровесник, земляк и соратник легендарного директора ММК Григория Носова, Михаил Тимофеевич внёс немалую лепту в становление градообразующего предприятия Магнитки, а весь его путь на промплощадке – длинная череда трудовых подвигов.
Он родился в Катав-Ивановске и уже в двенадцать лет пришёл на местный завод – одно из старейших уральских предприятий. По воспоминаниям нашего героя на страницах «Магнитогорского металла» за 1945 год, там много десятилетий катали рельсы, а единственная доменная и две сталеплавильные печи работали на древесном топливе. На этом же заводе трудился отец Михаила Тимофеевича, и заводчане не уставали удивляться его силе, особенно наблюдая, как тот легко кладёт на штабель двадцатипудовый рельс. Юный Михаил Кощеев гордился отцом, видел в нём главный пример для подражания и стремился стать таким же. Потому и работал очень самоотверженно, притом что молотобоец в кузнице – дело весьма и весьма тяжёлое даже для взрослого.
Первым наставником Михаила Тимофеевича стал кузнец Александр Григорьевич Киселёв. С ним наш герой ходил за металлом в мартеновский цех и уже тогда заинтересовался сталеплавильным производством. Начал спрашивать, присматриваться и, в конце концов, решил: будет сталеваром.
Мечта – а именно так Михаил Тимофеевич характеризует своё намерение связать жизнь с металлургией – осуществилась в 1922 году. Случилось это благодаря его двоюродному брату, который работал подручным сталевара на заводе в Надеждинске (сейчас город Серов) – крупнейшем на Урале металлургическом предприятии. Михаила Кощеева приняли сразу: шесть лет работы молотобойцем закалили парня, дали многое в плане физической силы, а она в горячем цехе начала минувшего столетия ценилась крайне высоко.
«Многое приходилось делать вручную, и я начал свой путь металлурга с «каталя», – рассказывает Михаил Тимофеевич в статье «Все силы – родному заводу». – Подавал шихту в вагонетках для ручной завалки. Вскоре поставили меня на малую печь третьим подручным, и опытный мастер Ешагин быстро приучил к самостоятельной работе. Заставлял присматриваться ко всякой мелочи, правильно вести тепловой режим. Полтора года спустя я уже стал подменять сталевара».
А первую самостоятельную плавку на большой мартеновской печи наш герой провёл в 1925 году. Затем были два года в Красной Армии, где Михаилу Кощееву вновь пришлось вспомнить умения молотобойца: он служил в железнодорожных войсках в составе передвижной ремонтной мастерской. Демобилизовавшись, вернулся к уже ставшим родными мартенам. Там он не только выдавал десятки тонн расплавленной стали, но и учился на курсах мастеров производства, а также и сам пробовал выступать в роли наставника.
Михаил Тимофеевич внимательно наблюдал за развитием металлургической отрасли всего Советского Союза. Поэтому строительство такого гиганта, как Магнитогорский металлургический завод, не могло остаться без внимания нашего героя. Кощеев следил за статьями в газетах, завёл переписку с товарищами, командированными на строительство Сталинской Магнитки. И уже тогда, находясь на расстоянии в сотни километров, Михаил Тимофеевич внёс в развитие нашего предприятия весомый вклад, обучая молодых рабочих, которых впоследствии также отправили в Магнитогорск. И их было немало – будущих огнеупорщиков и мартеновцев, что прошли у Михаила Тимофеевича теоретический и практический курсы металлургии в школе фабрично-заводского ученичества. Самого же нашего героя пригласили трудиться на Магнитогорский металлургический завод в 1933 году, и оказаться здесь было его заветным желанием.
«Он – этот гордый питомец Сталинской эпохи – стал моей второй родиной, – пишет Михаил Кощеев. – Я крепко полюбил свой цех и неразрывно связал с ним свою судьбу. Изначально тут было только три мартеновские печи, но завод рос, и мы росли вместе с ним. Горячий энтузиазм и производственная дружба связали нас – ветеранов Магнитки. Ведь я, сталевар Клименченко, мастер Нечкин, обер-мастер Грибов и многие другие упорно и настойчиво осваивали новые печи. Из-за каждой неудачи болела душа, а каждая победа наполняла радостью сердце».
В статье Михаил Тимофеевич отмечает, что преодолевать пришлось немало трудностей. Он не был знаком с работой агрегатов на коксовом газе, новым делом стал уход за большой печью, приходилось заново изучать сложную аппаратуру. Никто из сталеваров – соратников нашего героя не был новичком, но переключаться с работы «на глазок» и осваивать оборудование, созданное по последнему слову техники тех лет, приходилось с особым старанием.
И Михаил Кощеев показал, что ему по плечу такое испытание: всего через год после начала работы в Магнитке его выдвинули мастером производства первого блока, состоявшего из четырех печей. Пуск каждого нового сталеплавильного агрегата был праздником, а ещё Михаил Тимофеевич отмечал неотделимость развития комбината и роста производственной квалификации металлургов. Он с гордостью вспоминал, как подручный сталевара Нечкин стал сталеваром, а затем и мастером. Не менее славный путь до обер-мастера прошёл сталевар Лупинов.
Новый сложнейший этап в работе Михаила Кощеева начался в 1937 году. Его назначили обер-мастером, и руководство мартеновского цеха смело доверило нашему герою наварку новых подин на реконструированной пятой печи.
«Огромная ответственность, новшество на нашем предприятии – первая большегрузная печь – всё это увлекло меня, – отмечает в статье Михаил Тимофеевич. – Я не верю в то, что существуют какие-то «секреты» производства стали. В нашем деле необходимо отличное знание технологии, надо постичь и «характер» своей печи, а главное – беззаветно любить своё ремесло, жить им. И тогда успех придёт».
С задачей наварки подин Михаил Кощеев справился более чем достойно, и в дальнейшем его приглашали для решения этой же задачи на металлургические заводы в Караганде, Череповце и других городах.
Большой победой, по воспоминаниям нашего героя, стала возможность производить выдувку ям на подине сжатым воздухом. Долгое время процесс очистки осуществлялся исключительно вручную.
Годы Великой Отечественной войны стали серьёзным испытанием не только для тех, кто находился на передовой, но и для каждого оставшегося в тылу. Михаил Тимофеевич Кощеев – не исключение. В кратчайшие сроки он с коллегами освоил невероятно трудный процесс выплавки стали на «кислых» печах, а затем стал выплавлять броневые марки на основных мартенах. Это были достижения с большой буквы, и любое из них немыслимо без самоотверженной любви к производству.
Вклад Михаила Тимофеевича в развитие комбината и Победу был оценён на самом высоком уровне. В 1943 году его наградили орденом Ленина, спустя два года – орденом Трудового Красного Знамени и медалью «За доблестный труд в ВОВ 1941-1945 гг.». В 1949 году за безупречную многолетнюю работу нашему герою вручили второй орден Ленина, а в 1951 – второй орден Трудового Красного Знамени.
После этого Михаил Кощеев посвятил работе в третьем мартеновском цехе ещё восемь лет, продолжая трудиться столь же ударно. Более 80 процентов плавок он и его соратники производили ранее нормированного времени, и в летопись магнитогорской металлургии наш герой навсегда вошёл как легендарный высококлассный обер-мастер, воспитавший целую плеяду сталеваров ММК. Михаил Тимофеевич обладатель звания «Почётный металлург» и множества почётных грамот за высокие производственные показатели в социалистическом соревновании в честь Дня металлурга. Впрочем, сам он относился к наградам весьма сдержанно, поскольку главным для него оставались успехи на промплощадке.
Собственным трудолюбием Михаил Кощеев «заразил» и детей. Оба его сына – Юрий Михайлович и Евгений Михайлович – трудились на мартеновских печах. Двое внуков нашего героя также связали жизнь с промплощадкой ММК: Герман Юрьевич работает в ЛПЦ-8, а Вадим Юрьевич нашёл себя сначала в аглоцехе, а затем в ККЦ, причём он участвовал в первой выплавке стали. Внучка Михаила Тимофеевича Юлия Владимировна также знакома с работой на комбинате: какое-то время она трудилась в ЦЛК, затем перешла преподавателем в Многопрофильный колледж МГТУ имени Г. И. Носова. Две других внучки – Инна Владимировна и Оксана Николаевна с комбинатом никак не связаны, но тоже выросли достойными людьми, состоявшимися в жизни.
– Дедушка всегда был примером, – рассказывает Вадим Кощеев. – Немногословный, возможно даже, суховатый, но очень добрый в душе. Эмоции показывать не любил, но это вероятнее всего из-за того, что он рано познал тяжёлый труд. Однако это не мешало ему быть очень отзывчивым. Помимо сыновей у Михаила Тимофеевича были две дочери – Лариса и Алла. И уже будучи на пенсии он по первой же просьбе возил всех нас за город – на Солёное, на Банное, в лес. А ещё всегда живо интересовался успехами Юрия Михайловича и Евгения Михайловича на работе. Мартеновский цех не оставлял без внимания даже на заслуженном отдыхе.
Кроме того, Михаил Тимофеевич много рассказывал о Григории Ивановиче Носове, с которым был знаком с самого детства. А работа на Магнитогорском металлургическом комбинате их дружбу только закалила. Они часто пересекались и на промплощадке, и в неформальной обстановке общались с удовольствием.
Ну а на вопрос «Чем для Михаила Тимофеевича была работа на Магнитогорском металлургическом комбинате?» Вадим Кощеев без раздумий отвечает: жизнью.
– Это действительно так, – говорит он. – Производство, освоение новых марок стали, другие задачи, становление учеников – именно этим Михаил Тимофеевич и жил. А расплавленный металл и площадка перед мартеновской печью были для него родной стихией.
