Общественная палата Магнитогорска вступилась за права матери-одиночки, на воспитании которой находятся двое детей. По воле местных органов опеки и попечительства семья может остаться без единственной квартиры.
В октябре прошлого года к Татьяне пришли две женщины. Через дверной проем они оглядели квартиру, потом заявили, что хозяйка - мошенница, и обещали встретиться в суде. Получив по почте исковое заявление, Татьяна поняла, что приходившие были из органов опеки и попечительства. Теперь предстояло выяснить, почему чиновницы назвали ее мошенницей, и уже в суде Татьяне открылся такой сюжет.
В 2004 году в ее квартире, еще муниципальной, проживали две сестры Зоя и Надежда. При этом Зоя была официальным опекуном недееспособной Надежды, страдавшей слабоумием. В какой-то момент, видимо, устав от тяжелых обязанностей, Зоя решила снять с себя опекунство и, получив согласие органов опеки, отправила Надежду жить в специализированный дом-интернат "Копейский реабилитационный центр для лиц с умственной отсталостью" на полное государственное обеспечение.
Прибыв в Копейск, Надежда получила там постоянную прописку и была выписана из квартиры в Магнитогорске, что соответствовало действовавшему на тот момент Жилищному кодексу и здравому смыслу: не мог человек быть прописан в двух местах одновременно.
Через несколько месяцев сестра Зоя воспользовалась правом приватизации и оформила квартиру в собственность. Предварительно в Копейске была получена справка для регистрационной палаты о прописке ее сестры в доме-интернате. Потом квартира два раза сменила владельцев, прежде чем ее купила нынешняя собственница Татьяна. Причем перед дорогим приобретением Татьяна предприняла меры: встретилась с продавцом, изучила документы, сходила в домоуправление - все говорило о полной безопасности сделки. И вот через шесть лет за квартиру взялись органы опеки.
Оказалось, исковое заявление в суд на Татьяну и остальную "банду" в лице первой собственницы квартиры Зои, подал тот самый копейский дом-интернат, представляющий интересы слабоумной Надежды. В качестве третьих лиц к делу привлечен орган опеки и попечительства Магнитогорска. В суде наши чиновники поддержали требования коллег из Копейска, поскольку, как оказалось, сами и предложили им "взыскать" квартиру.
Понятно, что квартиру реабилитационный центр требует не для себя и не для недееспособной Надежды. Первый пункт в списке исковых требований - "признать недействительной приватизацию", последний - "передать указанную квартиру в муниципальную собственность". И добросовестный приобретатель Татьяна вынуждена защищаться, чтобы не остаться с детьми на улице.
В суде интересы копейских коллег почему-то отстаивает тот же местный орган опеки. Чиновники уверенно извлекают "из рукава" нужные документы: вот, пожалуйста, свежая справка из ЕРКЦ и акт осмотра квартиры. В справке, правда, из состава семьи "выпали" дети Татьяны, зато членом семьи стала вдруг слабоумная Надежда. И правда: для чистоты процесса несовершеннолетние в нем не нужны. Одно дело - выселять взрослую женщину и совсем другое - ребенка. Еще один не совсем чистый документ, обнаружившийся в ходе судебного процесса, - акт осмотра квартиры, датированный числом, когда Татьяна еще знать не знала о надвигающихся проблемах. Вроде бы мелочи, но такими мелочами чиновники демонстрируют умение за пару дней создавать "нужные" им документы со всеми печатями и подписями.
В качестве козыря опека предъявила суду распоряжение тогдашнего главы города. В нем сказано: "сохранить право на жилое помещение за недееспособной", "запретить все виды сделок с жилым помещением". Не вдаваясь в законность самого распоряжения, предположим, что в 2004-м оно могло остановить процесс приватизации и дальнейшую цепочку перепродаж. Могло. Если бы попало в руки Зое - сестры недееспособной, в домоуправление или в регистрационную палату. Но дальше "белых стен" оно не вышло и никому показано не было. Почему? Это вопрос риторический, адресованный системе.
Юристы общественной палаты Магнитогорска обращают внимание на парадоксы, с которыми суд вряд ли разберется: почему в создавшейся ситуации государство не несет ответственности за свои ошибки? Почему, не выполнив когда-то обязательств в полной мере, госорганы требуют платы за свою оплошность с невинного человека? Почему орган регистрации сделок с недвижимостью допускает сомнительные (по мнению органов опеки и попечительства) сделки и не владеет полной информацией об объекте купли-продажи?
Юристы, члены общественной палаты Магнитогорска, обратили внимание и на внезапный интерес дома-интерната к "собственности" своей подопечной. Ведь шесть лет назад, выдавая Зое справку о прописке сестры, сотрудники интерната знали о ее намерениях. И помогли их осуществить, дав нужные документы для регистрационной палаты. И вдруг через шесть лет передумали? Какое же право недееспособной женщины, которая до конца своих дней будет находиться на полном государственном обеспечении, нарушено? За что так рьяно бьются сотрудники двух опек?.. Впрочем, об этом чиновники открыто рассказали в суде - квартира нужна органам опеки для сдачи в аренду.
Данное дело общественная палата и лично Валентин Романов взяли под свой контроль: члены профильных комиссий и уполномоченный по правам детей Наталья Флейшер разбираются в сложившейся ситуации и оказывают семье правовую помощь.
Станислав МАРАЙКИН, председатель комиссии общественной палаты по законодательству и общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов, силовых структур и взаимодействию с судебными органами:
- В силу п. 3 ст. 10 ГК РФ при осуществлении гражданских прав предполагаются разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений. Следовательно, Татьяна должна предполагаться добросовестным приобретателем спорной квартиры, пока не будет доказано обратное.
Довод органов опеки о том, что при приватизации ущемлены интересы недееспособной Надежды, не является достаточным основанием для признания договоров купли-продажи квартиры недействительными, потому что тогда нарушаются права добросовестных участников гражданских правоотношений, что противоречит основным началам гражданского законодательства (ст. 1 ГК РФ) и не может иметь места с учетом положений ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации (осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц) и п. 1 ст. 10 ГК РФ (недопустимость злоупотребления правом при осуществлении гражданских прав).
Татьяна, приобретая спорную квартиру, не знала и не могла знать о том, что когда-то в ней проживала недееспособная Надежда. Этим занимаются соответствующие государственные и муниципальные органы. В том числе, органы опеки и попечительства, которые только через шесть лет, с пропуском срока исковой давности, задались вопросом о законности приватизации.
По поручению председателя палаты Валентина Романова я лично присутствовал на предварительном судебном заседании по данному делу и был удивлен той легкостью, с которой представитель органов опеки и попечительства поддержала исковые требования. При многочисленных юридических нюансах: пропуск срока исковой давности, нарушение прав добросовестного приобретателя, несоответствие доводов искового заявления письменным доказательствам по делу - подобное поведение чиновников свидетельствует либо о заинтересованности в исходе дела, либо о халатном отношении. Меня поразил ответ представителя органов опеки на вопрос о дальнейшей судьбе несовершеннолетнего ребенка Татьяны: "Мы не занимается правами детей. Это проблемы его матери".
Наталья ФЛЕЙШЕР, председатель комиссии ОП по правам человека, уполномоченный по правам детей в Магнитогорске:
- Позиция Татьяны мне понятна и как юристу, и как матери двоих детей. Конституционный суд Российской Федерации в постановлении от 21 апреля 2003 г. "По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан" изложил позицию: если при разрешении иска о признании сделки купли-продажи недействительной и о применении последствий ее недействительности в форме возврата переданного покупателю имущества судом будет установлено, что покупатель является добросовестным приобретателем, в удовлетворении исковых требований в порядке ст. 167 ГК РФ должно быть отказано.
Я, как уполномоченный по правам детей, буду требовать от чиновников ответов на поставленные вопросы и уверена: после расследования общественной палаты виновные понесут наказание.
Татьяна МАТВЕЕВА, начальник отдела опеки и попечительства администрации Магнитогорска:
- В данном случае мы видим нарушение интересов недееспособной гражданки. Иск наших коллег мы поддержали, суть его в том, чтобы признать договор государственной регистрации недействительным. В этом случае дом-интернат, выступающий в качестве опекуна, может потребовать включить свою подопечную в долю при приватизации. Делается это в ее интересах. Вдруг ее когда-нибудь признают дееспособной, где ей жить в этом случае? Скорее всего, этого не произойдет, но права ее должны быть соблюдены.