Декабрь 1947 года был ознаменован сразу двумя событиями, всколыхнувшими страну "от Москвы до самых до окраин". Первым стала денежная реформа, о которой газеты сообщили шестнадцатого декабря. Но слухи о ней распространились в народе задолго до официального объявления.
Информация о деноминации и конфискации денежных средств вызвала ажиотаж. Народ заметался в попытках спасти хоть какую-то часть своих кровных, хотя бы частично вложить деньги, которые в скором времени должны стать "фантиками". Люди со связями, заручившись согласием руководства сберкасс, за взятки стали вносить деньги на счета задним числом, причём вкладами не более трёх тысяч рублей, так как эту сумму должны были обменять один к одному. Те же, кто хранил деньги дома, при обмене получали один новый рубль за десять старых.
Рядовые граждане стремились погасить ссуды и займы, авансом заплатить, чтобы сохранить свои средства. Некоторые начали лихорадочно менять мелочь по трамваям и автобусам: металлические деньги девальвации не подлежали. Кондукторы только успевали отсыпать сдачу. Основная же масса рванулась к прилавкам. К вечеру в магазинах скупили буквально всё. Разошёлся даже годами лежавший товар. В аптеках расхватали лекарства, смели весь запас бинтов и йода. Больше других пострадали от реформы крестьяне, которые хранили деньги в кубышках, а не в сберкассах.
Одновременно с денежной реформой были отменены карточки на продовольственные и промышленные товары. В СССР это произошло раньше, чем в других странах - участницах второй мировой войны. Были установлены единые розничные государственные цены на товары. При этом на хлеб, муку, крупу и макароны цены были снижены на десять-двенадцать процентов; а на мясо, рыбу, жиры, сахар, соль, картофель, овощи и кондитерские изделия сохранялись на прежнем уровне.
Общепризнанным является тот факт, что денежная реформа носила принудительный и жёсткий характер. Но эти меры были вынужденными и необходимыми для восстановления послевоенной советской экономики.
Газеты в эти дни были полны заметок от рядовых горожан, которые выражали огромную радость и благодарность государству за отмену карточек и снижение цен.
Например, в декабре 1947 года в "Магнитогорском металле" сталевар Мухаммед в заметке "Жить стало краше" написал: "Радостные дни переживает вся наша страна. Отменена карточная система на продовольственные и промышленные товары, укреплён советский рубль. Вместе со всей страной горячо благодарю наше родное правительство и великую партию за сталинскую заботу". Домохозяйка А. Шамина в том же "Магнитогорском металле" отозвалась на эти события заметкой "Спасибо за отеческую заботу": "Узнав о том, что наши партия и правительство отменили карточную систему, я очень обрадовалась, но одновременно и встревожилась, - писала Шамина, - Почему-то подумалось, что при свободной продаже хлеба придётся мне первое время стоять в очередях. С этой же мыслью пошла я в магазин № 7 ОРСа комбината. Вошла и удивилась, потому что у хлебного отдела народу почти не было. "Хлеба нет",- мелькнула у меня мысль. Но все полки отдела были наполнены румяными хлебами, и довольные, радостные люди отходили от прилавка с буханками в руках".
А за три дня до наступления 1948 года были опубликованы списки победителей во Всесоюзном соревновании металлургов. Первое место присудили сортопрокатному цеху ММК, начальник Лаур, центральной электростанции комбината, начальник Абраменков, внутризаводскому железнодорожному транспорту, начальник Пименов, председатель профкома Жиркин. Второе место разделили доменный цех, начальник Борисов и коксохимический, начальник Колобов.
Нынешним поколениям магнитогорцев эти фамилии мало о чём говорят. Возможно, вспомнят Александра Борисова, который после доменного цеха был назначен главным инженером, а потом и директором ММК.
О Густаве Лауре - начальнике сортопрокатного цеха - говорили, что он был резким человеком, мог осадить любого, невзирая на чины. В 1948 году в числе нескольких инженеров ММК он был удостоен Сталинской премии второй степени. В дальнейшем Лаур работал заместителем главного прокатчика комбината.
Василий Абраменков работал на ММК около сорока лет. В 1960 году был назначен заместителем главного энергетика комбината, а в феврале 1968 - переведён на работу в Министерство чёрной металлургии СССР.
Почти двадцать лет был связан с железнодорожным цехом комбината Василий Жиркин: работал токарем, диспетчером, начальником смены, начальником управления ЖДТ ММК. Но настоящим его призванием оказалась работа с людьми. Избирался он председателем профкома комбината, почти десять лет был заместителем председателя Магнитогорского горисполкома, говоря современным языком, вице-мэром. В 1972 году, когда был образован Ленинский район, Василий Михайлович стал первым председателем райисполкома, то есть главой района.
Всего 67 лет отвела судьба Валерьяну Колобову. Но прожил он их ярко и достойно. В 22 года Валерьян окончил Уральский химико-технологический институт. В 1933 году приехал в Кемерово, где восемь лет проработал на коксохимическом заводе. Потом была Магнитка, шестнадцать лет работы на ММК: главный инженер, начальник коксохимического цеха -заместитель директора ММК, секретарь парткома. В 1951 году Валериан Колобов был удостоен Сталинской премии, а в 1957 году возглавил Челябинский металлургический завод.
Такими событиями запомнились магнитогорцам декабрьские дни 1947-1948 годов.