Воспоминания людей, как многочисленные нити, переплетаясь, превращаются в ковёр истории города, страны. И каждая нить по-своему неповторима.
Сегодня о буднях посёлка Ново-коммунальный и его жителях рассказывает ветеран труда, краевед Валерий Ефимов.
Ильич, мама стара и маманька
Так просто и тепло называли их жители Коммуналки, да и других примыкающих посёлков. В рабочей семье бабушки и дедушки Костиных я и вырос во второй половине пятидесятых годов. Семью прадеда Ильи, с четырьмя детьми и двумя взрослыми едоками из плодородных пензенских губерний, пригнал на Урал голод и малоземелье. Глава семьи, сельский бондарь, "слепил" из немногочисленного материала небольшую, удобную избушку на краю Магнитного посёлка. Рассказывают, что он в бригаде плотников строил двухэтажные бараки, сохранившиеся и ныне в районе остановки "Профсоюзной".
Старший Иван рано обзавёлся семьей, взяв в жёны Татьяну из небогатой и многодетной казачьей семьи. Немного шоферил перед войной в тресте "Магнитострой". Воевал на финской и Великой Отечественной. В одном из первых же боёв был тяжело ранен: локоть правой руки разворотило разрывной пулей. Рука не поднималась выше пояса, а её пальцы почти не сгибались.
В тяжёлые голодные послевоенные годы, когда нужно было поднимать на ноги троих детей, отправился Иван на быках в село покупать корову. Денег ему, конечно, не хватило, но корову - в долг - он всё-таки пригнал. Поверили ему сельчане из Амура, но кое-кто и потешался над продавцами: мол, даже расписки не взяли. Осенью он вернул долг. Всем домашним хозяйством управляла Татьяна Ивановна: по выходным дням, надев белый фартук и взяв в аренду весы, продавала она овощи и фрукты из приусадебного огорода, иную продукцию домашнего хозяйства на большой базарной горе 11-го участка. Славилась она большой и щедрой душой и её попросту поселковые ребятишки именовали "маманькой".
Находила для всех доброе слово и моя прабабушка Матрёна, которую и взрослые, и дети уважительно называли "мама стара". Дед Иван Ильич, тепло именуемый Ильичом, стал первоклассным плотником, построившим на посёлке не один десяток домов и бань. Работал он столяром городского краеведческого музея, готовил стенды к открытию музея-квартиры Ручьёва.
Байки на завалинке
На завалинках и лавочках в начале 60-х годов собирались по вечерам друзья, товарищи моего детства - первое послевоенное поколение. Они постарше меня, но безоговорочно приняли в свой круг общения. Шурка Сиротин, Вовка Швецов, Вовка Костин, Валя Рыков, Лёня Скоробогатов.
На лавочке "штаб-квартиры, Фурманова, 114" или на перилах длинного железного мостика через ручей, вмещавшего десятки человек, они "травили" бесчисленные байки о сыщиках, пиратах, нечистой силе. Всё произвольно пересказывалось или безбожно привиралось читающей молодёжью. Нас тянуло к экзотике южных морей и подвигам, почерпнутым из детективов, доставаемых на толкучке базарной горы одиннадцатого участка - от рубля до трёшки за книжку. По очереди читали немногочисленные книжки друзей. По рукам, точнее, по карманам, ходила миниатюрная "Библиотечка военных приключений", переплетённая в самые немыслимые обложки.
По-разному сложилась судьба моих товарищей, но нас по-прежнему объединяет любовь к художественной литературе.
