Настоящее имя поэта и баснописца - Ефим Придворов. Псевдоним он взял, желая подчеркнуть простое происхождение: сын чернорабочего. В начале 30-х годов Бедный много путешествовал по стране, изучал жизнь народа в непосредственном общении на фабриках и заводах, в городах и сёлах. Однажды, по приглашению рабочих, он оказался на Магнитострое. Незадолго до этого они отправили ему памятный барельеф, отлитый из чугуна первой домны. На знаменитую стройку он прибыл накануне первого мая и первым делом отправился в рабочий клуб на встречу с ударниками.
"Я приехал на Магнитострой как писатель, - обратился он к строителям. - Раньше за песнями ехали в Москву, а сейчас за песнями надо ехать из Москвы. На Магнитострой писатели едут за бодростью, как пчелы на мёд…"
В бараке на четвёртом участке, где проходили занятия литературного кружка "Буксир", Демьян Бедный встретился с писателями и поэтами. Тесная комнатка машбюро не смогла вместить всех желающих. Начинающим литераторам поэт посоветовал постоянно учиться.
"Как к Магнитной горе нужно подходить не с голыми руками, а с какой-то механизацией, с техническими знаниями, так и в литературе надо завоёвывать технику", - напутствовал он.
Позже, на первомайском митинге, Бедный ещё раз подчеркнул, что для строителей нет выше чести, чем звание "магнитогорец", и оправдать его можно только самоотверженным трудом.
Для строителей приезд знаменитого поэта имел большое воспитательное значение. Они пообещали ему, что будут работать по-ударному и первый пусковой объект - рудник - будет сдан в срок. Через две недели после отъезда Бедного в Кремль была послана телеграмма о том, что рудник Атач пущен в срок.
Позднее Бедный признавался, что действительно находился под впечатлением чуда, зарождающего у Магнитной горы. Он понимал огромнейшее значение стройки для будущего страны и для тысяч рабочих. Магнитку он считал горнилом, перековывающим человеческие души.
