ЕСЛИ ОПРЕДЕЛЯТЬ национальную принадлежность этого небольшого семейства, получится довольно сложная «формула». Семик – армянин, Светлана – русская. Их черноглазые дочери Нина и Каринэ хоть и не в равных долях, но впитали и отцовскую энергичность, и материнскую мягкость.
Когда в дом войдет муж старшей дочери Нины Алексей Лагоша, армянско-русские ветви Бозян переплетутся еще и с цыганско-польскими. Интернационал под одной крышей.
К решению Нины связать свою жизнь с неармянином отец отнесся философски: дело не в национальности, а в том, чтобы они понимали друг друга и умели уступать. Авансов относительно «дружбы и уважения» Семик Апресович потенциальному зятю выдавать не спешит – время покажет. И все же при устройстве на работу сварщиком в свой цех постарался посодействовать. После того, разумеется, как повнимательнее присмотрелся к парню. Отметил про себя: не лентяй, не болтун. Да и боевые награды о многом говорят. Из трех с половиной лет службы в десанте полтора солдат провел в горячих точках. Мужик!
Русская армянская жена
Наставляя свою молодежь, он не раз повторял: учитесь уступать друг другу. Обращается он, главным образом, к Нине – девушке прямолинейной, настойчивой, которая в свои девятнадцать лет по степени подготовленности к жизни даст фору иной многоопытной хозяйке. В семье Бозян старшая дочь – первый кулинар, аккуратистка. Но иногда, сетует отец, не может вовремя смолчать. Каринэ, считают родители, попокладистее будет. Но вот свою Светлану Бозян считает настоящей армянской женой: хозяйственная, терпеливая, участлива к мужу, умеет выслушать и, имея в виду взрывной характер супруга, вовремя промолчать и успокоить. А ведь два десятилетия назад родственники Семика, мягко выражаясь, не особо одобрительно отнеслись к решению старшего сына жениться на русской.
– Свадьба у нас была 18 июля, но моя мама из-за задержки поезда смогла приехать лишь на другой день, – вспоминает Семик Апресович. – Со Светой она даже не поздоровалась. Потребовала сначала простыню показать. «А потом, – говорит, – скажу свое решение: мои вы дети или не мои». Убедившись, что все в порядке, мама Сирануш успокоилась: ты моя дочь! И за всю жизнь между моими самыми дорогими женщинами вообще разногласий не возникало. Мама здесь жила, и похоронили мы ее тут.
Бозян-старший к появлению в семье русской снохи отнесся гораздо мягче: одно слово, первая невестка! А Нину, родившуюся через год после свадьбы, вообще обожал: первенькая внучка! Апрес Акопович уж точно не был поборником моноэтнических браков. Еще до Великой Отечественной была у него русская жена, сын родился – Сашей назвали. А потом фронт и тщетные поиски друг друга. К слову сказать, Семик Бозян по сей день мечтает встретить своего единокровного по отцу брата. Но, увы, ни нынешней его фамилии, ни места жительства не знает. Хотя предполагает, что даже племянники могут быть старше него, сорокалетнего армянского дяди.
Вот уж, поистине, неисповедимы пути не только Господни, но и человеческие. Встретились Семик и Светлана в Челябинске. Он с приятелем приехал туда из Азербайджана, она – из Ново-Абзакова. Семик работал наладчиком на автомеханическом заводе, Света после окончания училища – на телеграфе. Накануне нового восемьдесят шестого года Бозян пришел в переговорный пункт позвонить родным. Скромная голубоглазая девушка приняла заказ, а смуглый кучерявый парень спросил, как ее зовут. Та лишь засмеялась в ответ. Тогда Семик подписал у нее же купленную поздравительную открытку, оставив место для имени. Спустя время, строчка была заполнена. Уже более двух десятков лет эта новогодняя открытка хранится в доме Бозян как одна из главных семейных реликвий.
Не сказать, чтобы родители Светланы с радостью отдавали единственную дочь за армянского парня: а вдруг тот обманет и уедет восвояси?
– Я обману? Да никогда! – даже сегодня, по прошествии стольких лет, Семик Бозян немного горячится. – Я люблю говорить откровенно. И за глаза о человеке никогда не скажу, лучше ему прямо. Даже если это начальник или еще кто. Мне Николай Михайлович Титов в свое время говорил: ты парень толковый, хороший, умный, но язык твой тебе не друг. И я это понимаю. Но иначе не могу. Такой уж я человек!
В слово «человек» он явно вкладывает более глубокое понятие – «мужчина», в основе которого особая национальная ментальность. В это непросто поверить, но, вопреки распространенному мнению, армянскому характеру присущи удивительная простота и абсолютная бесхитростность. И патриархальный уклад семейной жизни, диктуемый мужем-армянином, прямолинеен и одновременно прост: строгая иерархичность.
Сильный – дому голова
– В семье кто хозяин дома? – вопрошает Семик Апресович и сам же отвечает. – Отец! Ты должен быть главой семьи. Все должно идти от тебя – тепло, благополучие. Мужчина должен содержать семью и немного диктовать свои условия. Но и женщина должна иметь свой голос. Она мужу помощница. И детей воспитывать – только вместе. Поэтому уважение к ней – это в первую очередь.
Семик Апресович искренне негодует, когда видит вокруг семейные пары, в которых сильный пол ведет себя подобно беспомощному ребенку, даже не придавая значения оскорбительности своего приниженного материального и морального положения. Хотя тут же признается: был в их жизни период, когда зарплата Светланы, работавшей в эмальцехе, была для семьи едва ли не основной.
– Мне было обидно и плохо, – вспоминает Семик, – поэтому я подошел к начальнику своего цеха и прямо сказал, чтобы переводили на монтажный участок. Объяснил: жена получает больше меня, а я так не хочу. В торговлю с комбината тоже уходить не хотел, потому что желал жить честно и спокойно. И меня перевели на монтажный участок. Я начал носить домой достойные деньги.
А вот домашней казной всегда распоряжалась Светлана. По словам супруга, в вопросах семейной экономики она круглая отличница: знает, как и когда тратить деньги.
– Вообще-то в традиционной армянской семье кошелек находится у мужчины, – признается Бозян. – Но у меня папа, насколько я знаю, никогда сам денег не держал, все – маме. Она беспокоилась о еде, одежде, но никогда не задумывалась о запасах денег. И хоть папа зарабатывал хорошо, благодаря «политике» мамы денег мы почти не видели. А моя Света молодец – лишней копейки не потратит.
Абсолютно не умеющий хитрить, Бозян признается: деньги у него, как в свое время и у его мамы, в руках совершенно не задерживаются – вылетают в непредсказуемом направлении на что-то совершенно бесполезное, но красивое и приятное семье. Вот и еще одна национальная особенность – непрактичность. Умея работать увлеченно, Семик Апресович мало задумывается о финансовой стороне дела. С его «умными» руками мастеровитого слесаря он во времена безденежья в «МАРСе», наверное, мог бы пристроиться в частную фирму. Но как же тогда неизбывная устремленность в достижении высот в избранной профессии?
В ЦРМО-1 он почти полтора десятка лет ремонтировал станки, теперь уже шестой год работает в седьмом ЦРМО. Говорит, весь комбинат обошел с ремонтами: завалочные машины, краны… Нравится такая череда неотложных дел то на земле, то где-нибудь на самой «верхотуре». И неважно, что в руках из смены в смену ключи да кувалда. Зато результат – потрясающий. И главное, каждый день что-то новое.
Когда все заодно
Но вот в быту Семик Апресович предпочитает стабильность. И Светлана с успехом обеспечивает ему надежный тыл. В этом смысле она давно уже, по его признанию, стала настоящей армянской женой. Дома всегда идеальный порядок, на столе вкусная еда. И дочери сызмальства приучены к такому порядку. По словам Нины, на кухне ей нравится не только экспериментировать с многочисленными продуктами и приправами, но, даже если таковых нет вовсе, ухитряться накормить семью ужином буквально «из ничего».
Впрочем, со своими дочерьми глава семейства строг. Девочки с детства справляются со всеми домашними делами? Так они должны быть послушными и делать все, что положено женщинам. Словом, у такого папы не разбалуешься. Прогулки до определенного «детского» часа. Обязанности – строго по иерархии. В таких отнюдь не тепличных условиях, по представлению Бозяна, и должны расти будущие берегини и хранительницы семейного очага.
– Моя мама понимала папу с полуслова и никогда ему не перечила. Он мог и разозлиться, но поднять на женщину руку – никогда! Потому что они уважали друг друга, – говорит Семик Апресович.
Категоричность Бозяна не случайна. Семья, по его мнению, только тогда и может стать хорошей, когда все заодно. Он, например, может с успехом приготовить любое блюдо, но, в соответствии с обязанностями главы, сам от первого камешка строит дом. Уже почти готов первый этаж. А площадь немаленькая – квадратов восемьдесят. Будут ли в этих хоромах жить большой будущей семьей, супруги Бозян пока не знают, но все делают, чтобы в их многонациональном доме царили мир и лад.
Кстати, и семейное увлечение спортом – один из путей укрепления «ячейки общества». Сам Семик, некогда профессиональный борец, участвует во всех соревнованиях по многоборью, волейболу, футболу, штанге, лыжам, гребле, легкой атлетике. И его «девчонки» с малых лет знают, что такое дух спортивных баталий. Не осталась в стороне и мама Светлана: в общекомбинатских и городских семейных соревнованиях их маленькой команде не раз доставались лавры победителей. Даже поражения глава спортивного семейства считает шагом вперед, а точнее, поводом к дальнейшему совершенствованию. Удачно «вписался» в этот боевой «экипаж» и Алексей, имеющий звание кандидата в мастера спорта по биатлону.
– Вот нам как раз такие люди и нужны! – радостно воскликнул Бозян, впервые узнав еще и о таких его заслугах. – Это я уже не только от имени семьи говорю, но еще и как физорг цеха…
Восемнадцатого июля в доме Бозянов праздник – двадцатилетие супружеской жизни Светланы и Семика. А почти через месяц после полугодового «испытательного срока» состоится свадьба Нины и Алексея. Но отпразднуют ее по возможности скромно, что называется, по средствам. Ведь если собрать всех знакомых и родных: русских, армян, цыган, поляков, которые осели на магнитогорской земле, – сотни три, а то и больше наберется. Конечно, заманчиво собрать всех вместе. Но возможно ли?
А пока хотелось бы «для истории» запечатлеть на страницах нашей газеты пусть и небольшую еще, но по-настоящему многонациональную семью. Однако в день, когда наш фотокорреспондент должен был делать семейный снимок Бозян–Лагоша, Алексея дома не оказалось: отвезли в больницу. Накануне вечером с ним случился сердечный приступ. А ведь всего за день до этого он говорил мне:
– К пережитому я отношусь без загрузки. Как было, так было. Наши деды тоже воевали. Ничего страшного. Но вот если начнешь на этом зацикливаться, может и голова «поехать». А ранения… Значит, повезло, что только ранения.
– И все же настоящим мужчинам награды за воинские подвиги даром не даются, – сообщая о случившемся, с грустью сказал мне по телефону Семик Апресович.
