СЕЙЧАС, когда я иду по улице, мне кажется, будто десятки глаз устремлены только в мою сторону.
На работе вроде со всеми нормально общаюсь, но, опять же, в последнее время чувствую, что стоит лишь выйти из кабинета, как вся дамская половина коллектива начинает дружно судить и рядить. И все же вовсе не только по своей вине стала я центром недоброго женского внимания, а, может, и сострадания – судьба моя такая. И все равно так и хочется взмолиться: да оставьте вы меня в покое, люди добрые. У каждого свое счастье и своя любовь. Да и самой мне не так уж легко сегодня.
Ну, хорошо вам, Любовь Сергеевна, удача улыбнулась – муж первый и единственный на всю жизнь, дети хорошие. И тебе, хохотушка-Ирочка, наверное, где-то тоже повезло – мужчин меняешь, как перчатки, летишь по жизни легко, почти невесомо. Это пока совсем молоденькая! Вера Степановна, пожалуй, тоже по-своему счастлива: овдовела давно, сына вырастила и, как мне кажется, вполне довольна своим покоем и одиночеством. Она, говорят, и по молодости не горела желанием с мужчинами знакомиться.
Лишь у меня не как у людей. Уже на протяжении пяти лет я люблю несвободного мужчину. А он любит меня. И это как замкнутый, но такой счастливый круг! Я поэтому столько лет и свою нормальную семью не могу создать, детей родить. А ведь мне уже 35 лет. Володя старше меня на восемь лет. Он уговаривает меня пока ничего не менять. Сейчас убеждает, что нужно подождать, когда встанут на ноги его сыновья. Старший в этом году окончил институт, младший на второй курс перешел. Володя замечательный человек, умный, интеллигентный, порядочный. А с женой у них давно не заладилось. Еще до меня. Володя говорит, что она ему стала не интересна как женщина, но хозяйка хорошая, мать заботливая. Только мне вовсе не хочется обсуждать ее достоинства или недостатки. Это вообще неприятно – думать о его жизни «там». Я знаю, какой он «здесь». И этого достаточно.
А он умный, добрый, заботливый, внимательный, нежный. Я считаю, что лучше быть любовницей при хорошем женатом мужчине, чем женой при худом мужичонке с сизым носом и птичьими мозгами. И, кстати, несчастливые в браке женщины чаще всего берутся осуждать таких, как я. Мне недавно одна моя соседка такое выпалила… Спешу я из магазина, чтобы к приходу Володи что-нибудь вкусное приготовить, а она мне с ехидцей: «Торопишься своему мнимому счастью угодить?» Хотя, по большому счету, я понимаю, что она имеет в виду. Нет никаких гарантий, что и через четыре, даже через десять лет мы сможем быть с ним вместе. Хорошие мужчины на дорогах не валяются, из дому таких не отпускают. Тем более без боя. А Володя человек спокойный, не любит разборок, ссор. Он и меня много раз просил не устраивать выяснения отношений. Хотя порой так хочется со скандалом и на дверь указать, и с истерикой запретить звонить. Не смею, права не имею, потому что боюсь его потерять. Потому что люблю его. Хотя, если честно, бывает обидно слышать его шепот в телефон под шум душа – иначе поговорить не может, или знать, что в отпуск на море они снова едут вдвоем. А мне – лишь пара-тройка дней на время его краткосрочной «командировки».
Короче, перед вами классический образец любовницы. Возможно, за тем лишь исключением, что волосы мы с его супругой друг другу пока не рвали, она его не выслеживает, я на их домашний телефон не устраиваю молчаливых звонков. Хотя, уверена, что она все понимает.
Вот такая у нас жизнь втроем… У каждой свои преимущества и, если так угодно, даже выгода. Жена Володи имеет обеспеченный дом, хоть в чем-то и иллюзорную, но все же хорошую семью. И меня мой любимый не обижает: дарит море ласки и заботы, с его помощью могу себе позволить жить не на мизерную зарплату – он не скупится на подарки. В общем-то пока мне хорошо. Почему-то думаю, что и его жена сильно на жизнь не сетует, иначе давно бы все решила. Мы словно заключили трехстороннее соглашение или приняли пакт о ненападении. Только теперь я не знаю, сохранится ли в дальнейшем такое «равновесие»? У меня будет ребенок. Володя пока не знает. И я не знаю, как мне ему об этом сказать и говорить ли вообще? Хотя, конечно, придется. Когда-то он уверял, что хотел бы иметь дочь. Только с тех пор прошло много времени, и больше о возможности иметь наших с ним детей он не заикался. То мне кажется, что он обрадуется, то думаю: запретит рожать.
Сейчас, как никогда, я бы хотела, чтобы все решилось в пользу МОЕЙ семьи. А женщины на работе, похоже, уже обо всем догадались по моему состоянию. Теперь, наверное, у меня за спиной строят всякие предположения. Только я сама пока не знаю, чем все это закончится. Я хочу, чтобы ребенок родился и чтобы у него был его родной отец. А если Володя не одобрит моего решения?
