Мы уже давно привыкли к продукции столичных гигантов – Черкизовского и Микояновского мясокомбинатов. Не меньше колбас нам поставляют Челябинск и Башкирия. По сравнению с ними мясной переработке Магнитки отводится роль падчерицы, и ей непросто удержаться на рынке родного города. У нас, не считая мяса, ежемесячно реализуется от 800 до 1000 тонн колбасы и копченостей. На долю предприятий магнитогорской переработки, которые можно пересчитать по пальцам одной руки, едва ли приходится третья часть. В чем причина такой, явно ненормальной ситуации? За ответами мы приехали на ведущее мясоперерабатывающее предприятие Магнитки – агропромышленный комплекс «Профит». В ситуации «Магнитогорскому металлу» помогал разобраться руководитель ветслужбы Магнитогорска Владимир Цинковский.
Начало
Как и все значимое в современной летописи Магнитки, своим существованием АПК «Профит» обязан Ивану Харитоновичу Ромазану. Когда в конце 80-х лопнувшая государственная продовольственная программа превратилась в острейшую продовольственную проблему, металлургический комбинат освоил собственное производство основных продуктов питания. В это время и была создана Мясоперерабатывающая компания. Она в короткий срок решила те проблемы, которые государству оказались не по силам. Сейчас она носит другое название – АПК «Профит» – и находится в свободном рыночном плавании со всеми штормами и рифами, которые неизбежно, даже не сознавая этого, ощущают все жители города.
Технология производства «Профита» и сегодня остается на современном уровне. По своему содержанию она сопоставима лишь с Челябинским и Златоустовским мясокомбинатами. Здесь создан полный цикл переработки сырья, действует самый совершенный на юге области убойный цех. С учетом жесткого входного и выходного контроля, который обеспечивают биологическая и химическая лаборатории, здесь заложена основа самого главного – высокого качества.
– Обычному жителю наличие убойного цеха мало о чем говорит, – поясняет Владимир Цинковский. – Раньше подобные были во всех сельских районах, но от них ничего не осталось. На селе действует «подворный» забой скота в антисанитарных условиях. К тому же, такой забой даже упитанного скота отрицательно сказывается на качестве мяса. Его полностью нельзя обескровить со всеми вытекающими последствиями. Но это – не главная беда индивидуального забоя. Основная опасность содержится в потенциальных болезнях, которая с этим мясом может прямиком попасть на обеденный стол. Такое мясо обычно сопровождается всеми необходимыми документами с пометкой «без ограничений пригодно в пищу», но во время проверок мы часто его изымаем, отправляем на скотомогильник и сжигаем. Бывает, что «больное» мясо мы снимаем с торговли непосредственно с витрин магазинов.
Все эти случаи, которых, поверьте, немало, документально отражены государственной ветслужбой. Даже во время «птичьего гриппа», несмотря на губернаторские компенсации за вынужденный убой птицы, были приостановлены попытки ее вывоза из очагов заражения.
Гарантия здоровья
Наше время наполнено всякими опасностями, и, к сожалению, сейчас осталось мало гарантированных санитарных зон. В сельских районах действуют местные государственные ветслужбы, которые по мере своей возможности контролируют ситуацию. Но там мало специалистов и современного оборудования. Еще меньше того и другого в сельскохозяйственных предприятиях. Там, по мнению магнитогорских специалистов, экспертиза мяса проводится на примитивном уровне, и полную гарантию здоровой продукции дать нельзя. Убойный цех «Профита» дает такую гарантию. Перед забоем весь скот внимательно осматривают. Если есть какие-либо признаки болезни, его ставят на карантин и начинают более тщательное исследование.
«Антисанитарная» тема не исчерпывается только подворным забоем скота. Она находит свое продолжение на «стихийных» рынках, где мясом часто торгуют совсем без документов. Такую торговлю пресекают, но при закрытии торговой точки в одном месте она возникает в другом и всегда находит своих покупателей, привлекая их низкими ценами. Но большую опасность привлекает «криминальный» забой скота.
В каждом сельском районе редкий день обходится без кражи скота. Бывали случаи, когда из ферм за ночь исчезали десятки животных. На селе все предельно прозрачно. Каждый знает, кто и сколько содержит скота, когда его забивает на продажу, и появление «лишней» говядины там незамеченным не останется. Поэтому в деревне ворованную скотину не оставляют. На юге области ей уготован один путь – в Магнитогорск. Если при «законопослушном» забое владельцы животных стремятся хотя бы приблизиться к санитарным нормам, зная, что без справки ветслужбы путь на рынок заказан, то с ворованным скотом не до санитарных «приличий». Здесь все решает время. За короткую ночь надо увести скотину, забить ее и сбыть перекупщикам. А уже те могут со всеми необходимыми документами доставить ее на цивилизованный рынок или в сеть общественного питания.
Нельзя забывать и о другом источнике наполнения мясного рынка Магнитки. Речь идет о нелегальной транспортировке мяса из Казахстана, с которым граничит юг области. Оттуда везут мясо крупными партиями – не менее 1,5–2 тонны каждая. Перевозчиков задерживают, но происходит это с явной неохотой. В случае нелегального провоза – мясо необходимо изымать и до выяснения всех причин где-то хранить. А как это сделать летом на границе без холодильников, никто не знает. Кроме того, юг нашей области с Казахстаном связывают сотни таких дорог и путей, о которых пограничники с таможенниками и не подозревают. Закономерно, что почти все случаи задержания «мясной» контрабанды приходятся на зиму, когда проезжих дорог меньше и мясо можно сохранить без морозильников. В остальное время года казахстанское мясо без особых проблем доходит до Магнитки. При этом надо заметить, что на севере Казахстана давно уже нет признаков какой-либо деятельности государственной ветеринарной службы.
По разным правилам
Игра на «мясном» поле по санитарным правилам обходится АПК «Профит» недешево. Затраты на содержание лабораторий, оплату высококвалифицированных специалистов, соблюдение всех технологических процессов увеличивают себестоимость продукции. Но больше всего она растет из-за явной недоработки налогового законодательства. С прошлого года село работает по единому сельхозналогу и поставляет мясо на переработку без налога на добавленную стоимость. Многочисленные перекупщики, фирмы-однодневки и частные предприниматели совсем «уходят» от 10-процентного налога, который был бы не лишним в городском бюджете. За мясоперерабатывающими предприятиями этот налог сохранили. По сути, одним производителям продуктов питания – сельхозпредприятиям – правила изменили, а до завершающего этапа этого самого производства – предприятий переработки – законодатель не дошел. В результате на одном «игровом» поле – производстве продуктов – равные команды играют по разным правилам, и одной из команд приходится прикладывать максимум усилий, чтобы остаться на продуктовом рынке. Вынужденно действуя по правилам, АПК теряет 10 процентов прибыли.
– Мы должны работать по единым правилам, – говорит по этому поводу директор АПК «Профит» Ханух Берхияев.– В принципе мы с многочисленными частными предпринимателями выпускаем одинаковую продукцию, но наш ценовой механизм продолжает оставаться затратным. Мы сегодня выдерживаем конкуренцию и с более мощными предприятиями, но кто нам может гарантировать, что завтра не введут новые правила и опять не в нашу пользу?
А как же московские мясокомбинаты, которые по налогам находятся в одинаковом с АПК положении? Действительно, в одинаковом, но не совсем. Столичные комбинаты финансируют влиятельный Российский мясной союз, который продавливает их на потребительский рынок в провинции. Они заходят на него с более низкими ценами и химическими наполнителями своей продукции. Они создают все внешние признаки качественных колбас – привычные запах, вкус, цвет, а сколько в них натурального мяса – вопрос из разряда второстепенных.
Нельзя сказать, что в «Профите» отчаялись от такого неравенства. Там ищут свои пути рентабельного производства. Многое здесь зависит от сырьевой базы. АПК принимает на переработку скот из Агаповского и Кизильского районов, соседних районов Башкирии. Организовали свою откормочную площадку с сотней свиноматок. Начали доращивать принимаемый из хозяйств крупный рогатый скот. За прошедшее полугодие получили около 20 тонн своего дешевого мяса. Можно было бы и дальше развивать собственный откорм скота, но без устойчивой кормовой базы этого сделать пока невозможно.
На днях здесь начали осваивать совершенно новое производство – переработку рыбы. По расчетам, рыбное направление поможет компенсировать часть убытков мясного производства. Можно было бы использовать еще один, довольно распространенный сегодня «химический» путь, когда соединение различных искусственных наполнителей в колбасе заменяет мясо, но тогда о качестве надо забыть. Но именно качество на основе натурального сырья, что сегодня становится редкостью, помогает агропромышленному комплексу устоять на продуктовом рынке. Более того, здесь начали строительство нового колбасного цеха, в котором планируют сконцентрировать всю мясную переработку «Профита» и тем самым уменьшить затраты. Ведь сейчас весь процесс переработки разделен на две равные части в десятке километров друг от друга. Только одни транспортные расходы на эти километры могут сделать убыточным любое производство. И здесь возникает закономерный вопрос: а стоит ли строить, есть ли перспектива у местной переработки? К тому же производители завозимой в Магнитку мясной продукции не ослабляют свой натиск.
Перспектива
И все-таки она существует благодаря тому, что здесь сохранили индивидуальные качества своей продукции, которая, к тому же, действительно состоит из натурального мяса. Сегодня комплекс обеспечивает выпуск Докторской, Останкинской, Московской, Русской и другой знакомой всем ГОСТовской продукции. Для ее реализации «Профит» стал создавать свою торговлю и формирует своих покупателей. Расчет на качественную составляющую продукции оправдался и начинает приносить результаты. За первое полугодие реализация и, соответственно, колбасно-копченое производство составили 156 процентов к предыдущему периоду. Вся эта продукция, которая насчитывает 80–90 наименований, нашла своих покупателей в Магнитогорске. Между качеством и ценой потребитель начинает выбирать качество, поэтому в «Профите» сейчас работают над расширением своей торговой сети, разрабатывают индивидуальную, «узнаваемую» упаковку своей продукции с перечислением всего содержимого этой самой продукции.
В заключение нельзя не ответить на тот вопрос, с которого мы и начали наш рассказ: почему за пределами Магнитогорска у мясной продукции «Профита» больше потребителей, чем в своем городе? В Магнитке реализуется лишь 30–40 процентов подготовленного на основе высоких технологий к продаже мяса. Остальную продукцию охотно берут за сотни километров от Магнитогорска. И берут ее, несмотря на несколько повышенную стоимость, преимущественно для социальной сферы – в больницы, детские сады, учебные заведения. Даже в Орске Оренбургской области местное отделение компании «КорпусГрупп» перешло на мясо магнитогорского «Профита», а магнитогорское отделение этой же компании пока ориентируется на поставщиков более дешевой продукции. Но означает ли это более высокое качество? Челябинск, Екатеринбург, Нижний Тагил, Белорецк, Орск дают свой ответ на этот вопрос. Возможно, скоро свой ответ найдут и в Магнитке, ведь все производство «Профита» изначально создавались для металлургического комбината, и ему по силам не только, как и прежде, обеспечить своей продукцией металлургический комбинат, но и всю социальную сферу города.
